«Мам, не бойся»: родные рассказали о пензенце Дмитрии Бокове, погибшем в боях за Бахмут

– Вот, Димочка, сынок, мы пришли, стоим тут, перед тобой, а ты не встанешь, не встретишь, – Татьяна Александровна всхлипывает и едва сдерживает рыдания, прижав к губам беленький платочек. – Тут я должна была лежать, а не ты…

Андрей, другой ее сын, круглолицый, большой, добродушный, с по-детски наивным взглядом голубых глаз, поддерживая мать под руку, отворачивается в сторону – не хочет, чтобы кто-то заметил его слезы.

Куда тебе воевать…

У подножья железного креста на свежем, еще не успевшем осесть могильном холмике, заставленном со всех сторон венками, портрет молодого мужчины в форме – суровое лицо воина, выглядящего старше своих лет. Это последнее фото-селфи Дмитрия Бокова, сделанное за пару дней до его героической гибели. Ему был всего 31 год. 

В двух шагах – братское захоронение жителей села Синодского Шемышейского района, умерших от голода в 1933–1937 гг., с новым памятником, аккуратной табличкой, красивой железной оградкой. Могилу облагородил Дима на собственные деньги. И со свойственной ему  практичностью застолбил участок рядышком, как испокон веку было принято у крестьян, философски смотревших на вопросы жизни и смерти. 

Родным и близким и в кошмаре не могло привидеться, что первым в этой земле суждено упокоиться самому Диме, младшему из пяти детей Татьяны Александровны. 



Он отправился на специальную военную операцию добровольцем в апреле нынешнего года.

– Мам, не бойся, там же пацаны наши, я помогу им немножко и вернусь, – отвечал Дима на упреки и слезы матери. 
– Сынок, тебя ни мобилизовали, ни по контракту в армию не взяли из-за инвалидности, ты по ночам так кашляешь, что я просыпаюсь. Куда тебе воевать…

Серьезные проблемы со здоровьем у Дмитрия Бокова случились, когда он служил срочную: в результате несчастного случая получил ожог верхних дыхательных путей, долго лечился, был комиссован и получил инвалидность II группы. Но, несмотря ни на что, когда началась СВО, стал рваться на фронт, обивал пороги военкоматов – ему отказывали, мол, негоден к военной службе. Дима пошел другим путем, узнав, что к состоянию здоровья добровольцев требования не такие строгие. И шагнул навстречу бессмертию…

Жить по совести

Золотые руки и отзывчивая душа – таким остался Дмитрий в памяти всех, кто его знал. Казалось, не было дела, которое было бы ему не по плечу. Трудолюбивый, смекалистый, он одинаково легко управлялся и с электрикой, и с автомобилями, и со скотиной, и огородом, был замечательным строителем. 

Еще в школе увлекся лозоплетением. В материнском доме (здесь жил и Дима – свою семью не успел создать) Андрей Боков показывает мастерски выполненную корзину, сплетенную руками брата: 

– А какие абажуры он делал! А самовар плетеный для украшения интерьера – настоящее произведение искусства! 

Татьяна Александровна бережно перебирает в руках дорогие для нее вещи – память о младшем сыне. Первые школьные прописи Димы, фотографии, грамоты за активное участие в жизни родного учебного заведения. 

– Еще когда в школе учился, его никогда не нужно было дважды просить о помощи, – вспоминает мать. 

«Жить надо по чести, по совести» – эти слова, словно девиз, не раз повторял Дима. И следовал им всю свою недолгую жизнь. 

Своих не бросал

Благоустройство могилы умерших от голода односельчан – малая толика из того, что сделал Дмитрий Боков для Синодского. По словам Ольги Дудиной, возглавлявшей администрацию Синодского сельсовета до прошлого года, был человеком безотказным. Покосить ли траву на кладбище, отогреть на лютом морозе перемерзший водопровод, снабжающий село,– как бы ни был занят, все бросал, приходил на помощь и делал все на совесть. 

– Строгий был, серьезный, рассудительный, домовитый и одновременно великодушный, – рассказывает Ольга Михайловна. – Для него действительно не были пустыми слова «не посрамить честь семьи», любой свой поступок он оценивал с этой точки зрения. О своих добрых делах старался молчать. 

Помнит Димины руки и некогда величественный, разрушенный в советское время синодский храм Архангела Михаила. Церковь начали восстанавливать в 2010-х годах, и Татьяна Александровна какое-то время была в ней старостой. Дима оказался незаменимым помощником и здесь. 



Когда шемышейские волонтеры во главе с Ольгой Дудиной и Людмилой Семененко впервые собрались с гуманитарным конвоем в зону СВО, им нужен был водитель с машиной, но никто не соглашался отправиться в опасное путешествие.

– У нас только в патриотических автопробегах все герои, а когда до настоящего дела дойдет – в тень прячутся, – жестко говорит Людмила Семененко, активистка волонтерской группы «Шемышейка своих не бросает». – У одного «вдруг» машина сломалась, у другого появилась куча неотложных дел, третий прямо сказал, что не хочет рисковать. А Дима по первому же звонку без лишних слов согласился, спросил только, когда выезжать.

Он за несколько месяцев дважды побывал «за ленточкой», возил гуманитарку в госпиталь в Новую Каховку и под Сватово, где стоят пензяки. И все повторял, что ему надо на передовую, а не просто водителем ездить. Потом эстафету у Димы принял Андрей и тоже два раза помог доставить груз в зону СВО – видно, благородство у братьев в крови. 



Перед отправкой на войну Дима спросил у матери: 

– Ты все злишься на меня? И не благословишь? 
– Что ты, как я могу!

Дима встал на колени, и Татьяна Александровна благословила его образом Христа Спасителя. Когда сын уже шел к машине, у нее вдруг зашлось сердце, хотелось схватить младшенького в охапку и никуда не отпускать. Остановилась, опомнилась: «Как же его удержишь, давно взрослый мужчина…»

Автор: Наталья СИЗОВА

Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER