Пензенский райтер раскрыл тайны рисунков в заброшенных домах

В последние годы рисунки, которые называют граффити (от итал. graffare — царапать), стали важной частью городской молодежной культуры. С их помощью молодые ребята стараются выразить свое отношение к обществу: любовь и ненависть, привязанность и отторжение. 

Отголоски прошлого

С тех пор как человек впервые прочертил пальцами по глине — случайно или нет — и результат ему понравился, он стал оставлять всяческие метки на местах своего обитания: оттиски рук, изображения животных, людей и странных существ. До первых букв оставались тысячелетия. 

Сегодняшние граффити далеки от петроглифов – своих исторических предшественников. Поменялась тематика, усложнились образы, вместо скал и пещер теперь дома и гаражи, а охра и уголь заменены на аэрозольную краску в баллончиках. 

Наибольшей популярностью у молодежи пользуются полноцветные рисунки большого формата — муралы. В крупных городах их можно встретить повсюду: на стенах заброшенных зданий, на гаражах, вдоль железных дорог. А в Пензе они почти отсутствуют, так как их создание требует много времени, больших усилий, затрат и умения. 

Вид граффити, который в основном существует в нашем городе, — это тэги (от скромных по размеру до больших кусков), то есть подписи, которые выполняются довольно быстро и часто в одну-две краски. Они используются молодежными группировками, чтобы обозначить «свою» территорию. По их названиям (АКТ, МЕТО, ШЛЕМ, УТЕСК, СТИЛЬ, КОМIХ и другие) и расположению можно составить своеобразную граффити-карту местности. Все это наводит на мысль о существовании групп, которые «контролируют» наши улицы, пока мы спим. 

«Явки и пароли»

Однажды у корреспондентов «ПП» появилась возможность познакомиться с одним из художников-райтеров, что рисуют на городских стенах. Точного адреса, где состоится встреча, не было, мы немного поплутали, но, наконец, выехали на улицу Измайлова, которая вела в Ахуны. Здесь, напротив строящегося жилого микрорайона стояло красивое полукруглое трехэтажное здание. Строение казалось беспризорным, вокруг росли неопрятные кусты выше человеческого роста. Может быть, оно было построено не по нормативам или его строительство не было с кем-то согласовано. Впрочем, несколько утоптанных дорожек указывали на то, что люди тут бывают. 

Когда мы кое-как пробрались к входу, к нам вышел известный пензенский художник Никита Романов. Его рисунки украшают территорию ДШИ «Лира», их можно увидеть около «Современника» или на набережной Суры. По большей части это детально прописанные, «крупной лепки» портреты, которые ни с чем не спутаешь. Но некоторые, как Шурик на Фонтанной площади, уже исчезли — век граффити недолог. 

— Никита, у вас масса официальных заказов! Почему вы рисуете здесь, в заброшенном здании? — поинтересовались мы.

— Мне нравится рисовать на стенах, — ответил художник. — Тогда весь город превращается в мою собственную мастерскую. А еще это магия и волшебство, притягивающие ко мне разные события. Подходят люди, возникают знакомства интересные. Сегодня, например, одноклассница пришла, с которой я не виделся 18 лет.  

Приют для красоты

Никита повел нас по узким железным ступенькам, полным строительного мусора, на третий этаж. Идти пришлось с осторожностью, чтобы не упасть и не сломать себе шею. Вокруг каракули, тэги и надписи типа «Идеальна тут только стена, а не ТЫ!», «Мало, мало места на Земле»... Художник поясняет, что здесь рисует не он один. 

Последний поворот, и перед нами — роскошное граффити с Незнакомкой (взгляд не оторвать!). Спокойной, молчаливой. С нежной полуулыбкой на устах. Прелестный лик вписан в циферблат. Скоро пробьют часы – и жизнь красавицы закончится. 

Оказалось, что это цитирование одной из картин немецкого художника XIX века Эрнста Дегера, характерное для постмодернизма, и часть интересной задумки, обыгрывающей древний мотив «Смерть и дева». 

— Что мы оставляем после себя? — размышляет художник. — Вопрос вечный, а мы – нет. Я думал, как показать это. Решил заклеить рисунок девушки скотчем и на этом же месте в таком же ракурсе сделать новый – символ смерти в виде черепа. А изменения поэтапно, вплоть до полного превращения, запечатлеть на видео. Загруженный в Сеть ролик будет напоминать о скоротечности дней наших.

Дела житейские

— Никита, а не бывает обидно, когда здание ломают или рисунок закрашивают? 
— Раньше бывало, но со временем я стал хладнокровнее к этому относиться. Такова жизнь: рано или поздно все уличные работы исчезают. С этим надо просто свыкнуться. Это часть вечного движения, ведь на их месте появляются новые…

— А случается, что прибегает хозяин и начинает ругаться: «Что вы нарисовали на моей стене?!»
— Да. Но потому я и рисую в таких местах, где хозяев как таковых нет. 

— Интересно, вы помните свое первое граффити?
— Рисовать я начал еще в 16 лет. Тогда была мода на граффити, существовало целое движение. Впрочем, вначале я не решался выходить на улицы и, только учась в ПГУАС, влился в эту колею, встретив людей, которые были причастны к стрит-арту. И пошло-поехало.

Первый рисунок был сделан в районе улицы Металлистов. Сейчас она стала более-менее оживленной, а раньше была совсем заброшенной. Там в 2008 году я нарисовал дерево с глазами и зубами. 

Но потом наступило разочарование, потому что первый блин казался комом. Второй — тоже. И только после третьего я начал ощущать, что у меня что-то получается. 

— А стражи порядка не мешали? Или приходилось убегать и прятаться?
— Нет, с милицией у меня только курьезные случаи бывали. Однажды мы с приятелем разрисовывали стену, оглянулись и увидели, что сзади стоят два человека в погонах. Сердце ушло в пятки: подойдут — не подойдут? Арестуют — не арестуют? И в итоге один из них действительно к нам подошел и спросил: «А сколько будет на заказ девушку мою нарисовать?» Мы дали ему телефон, но не свой, разумеется. 

— А приходилось выражать свои чувства на стене? Любовь, расставание…
— Конечно! У меня несколько рисунков посвящено ревности! А 10 лет назад я нарисовал на стене свою девушку, в феврале это было, в минус двадцать. Три дня рисовал, все пальцы себе отморозил. Когда я показал ей фотографию рисунка, она не поверила, что это изображено на стене. Тогда показал рисунок вживую. 

В ожидании Солнца

Немного поодаль находится другая картина — портрет в футуристическом стиле «В ожидании Солнца». Кажется, что лицо человека снизу прикрыто маской. 

— Пророческая работа, — вздыхаем мы.
— Ну да, рисунок сделан как раз в преддверии пандемии. Была ранняя весна, повсюду еще лежал снег, но солнце уже проглядывало. Поэтому герой смотрит в небо. Он ждет солнце, — объясняет Никита Романов. 

Что ж, сегодня солнца предостаточно. 

По заветам поэта

Поэт-футурист Владимир Маяковский мечтал об улицах, которые «будут праздником искусства для всех». В своем Декрете № 1 «О демократизации искусств (заборная литература и площадная живопись)», изданном в 1918 году, он мечтал «разрисовать все бока, лбы и груди городов, вокзалов и вечно бегущих стай железнодорожных вагонов». В XXI веке его желание начинает сбываться.

Автор: Елена ОЛИКОВА, Владимир МАРОЧКИН

Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER