Пензенский хирург может пересадить палец ноги на руку

Хирургия как призвание

В отделении травматологии № 2 горбольницы № 6 творятся настоящие чудеса. А как еще назвать это? Взять, к примеру, пациента, который лишился большого пальца на руке. А теперь тот на месте — сгибается, разгибается. Разве чуть короче своего «братца» на второй руке. Да полоска шрама говорит о том, что это результат стараний бригады медиков, возглавляемой Михаилом Александровичем Щербаковым. 

Выбрав профессию врача, Щербаков точно знал: станет хирургом. Во второй половине 90-х годов активно развивалась лапароскопия — операции  через крохотные разрезы. 

— Но хирургов тогда было довольно много, ими штат больницы был укомплектован. Мне предложили попробовать себя в отделении хирургии кисти, — вспоминает он.

После знакомства с заведующим отделением Владимиром Кустовым Щербаков отправился в операционную ассистировать однофамильцу — Валерию Щербакову. Делали кожную пластику пациенту, травмировавшему палец. 
Работа показалась интересной. Ну а дальше интернатура, трудоустройство в клинику, непрерывный поток больных и все более сложные операции. 

Был на ноге, стал на руке

В год в отделении проводят около тысячи хирургических вмешательств на руках и ногах. Всего три из них за последние три года — по трансплантации пальцев.

— Микрохирургия вообще отрасль относительно молодая, зародилась 40–50 лет назад, — рассказывает Михаил Александрович. — В Пензе начали этим заниматься чуть позже.
 
А первая пересадка состоялась в 2018 году.  Когда молодой человек, лишившийся из-за травмы большого пальца на руке, спросил, можно ли «чтобы тут что-то было», доктор рассказал, что такая технология существует. Оговорился, что раньше подобного в Пензе не делали, но помощь в операции готов оказать столичный микрохируг. Пациент подумал и дал добро. Все прошло успешно.  

Михаил Щербаков объясняет, что большой палец обеспечивает до 50 процентов функциональности кисти. Без него что-то делать рукой — да даже ложку держать — очень сложно. Но люди постепенно приспосабливаются, смиряются с неудобствами. Живут так годами. Многие вообще не представляют, что ситуацию можно исправить.
 
К примеру, пензенец Андрей Французов пришел за помощью по пересадке через 30 лет после того, как потерял большой палец: без нормальной кисти не смог бы пройти медкомиссию для водителей. 

А Дмитрию Калинину аутоимплантацию предложили, когда после травмы он оказался в отделении. 

Если случилась беда

Легко сказать: «переставить» палец с ноги на руку. Для хирургов это кропотливая работа. Приходится соединять кости, сухожилия, нервы, артерии… Тут без развитой мелкой моторики никак.

— Я как-то целенаправленно этим не занимался, но был период, когда под микроскопом старался шить достаточно много сосудов. Даже там, где без этого можно было обойтись. Для хорошего сосудистого шва микроскоп просто необходим, — рассказывает Щербаков.  

Чаще травматолог практикует реплантации, или пришивание оторванных сегментов кисти. Не каждый утраченный элемент возможно вернуть на место. Для этого нужно, чтобы пациент был доставлен в больницу как можно скорее. 
Многие думают, что оторванный палец надо класть в лед или воду. Это ошибка! Нужно завернуть его в чистую ткань (в идеале — стерильную), положить в пакет и вместе с пострадавшим срочно отвезти к медикам. 

— Почти все реплантации помню, — задумчиво произносит доктор. — Многие из них прошли успешно. Одна особенно четко зафиксировалась в памяти. Привезли молодого мужчину с травмой предплечья. У него была очень глубокая рана, в которой виднелась кость. Буквально вырван был кусок из руки. Мы взяли комплекс тканей со спины (мышцы, сосуды) для маскировки дефекта. Но самым главным было, чтобы новая мышца впоследствии заработала. Все получилось! Спустя год после хирургического вмешательства мужчина снова смог управлять кистью.

Но все же врачи не боги. Случаются и неудачи. Михаил Александрович, кажется, до сих пор переживает, что в результате 18-часовой операции по пришиванию отчлененной кисти (10 часов из них работа шла под микроскопом) так и не удалось запустить кровоток и «оживить» ее. 

Палец из… пробирки

Идет время, меняется и аппаратура, с которой работают травматологи. Если  20 лет назад в ходу был аппарат Илизарова (громоздкая металлическая конструкция на сломанных конечностях), то сейчас его встретишь редко. Предпочтительнее использовать погружную фиксацию фрагментов, которая находится внутри тканей, а не снаружи.
 
Появилось новое рентгенодиагностическое оборудование. Оно позволяет непосредственно в процессе операции на костях контролировать, правильно ли поставили фиксатор. А раньше надо было ждать, когда рентгенолог проявит необходимую для контроля пленку. 

Пришитые и пересаженные пальцы уже стали реальностью. Предлагаю врачу пофантазировать, какие вещи, кажущиеся сегодня нереальными, могут появиться в его сфере в будущем. 

— Думаю, появятся суперклеи для фиксации сломанных костей, которые будут удерживать фрагменты в нужном положении, пока они не срастутся. А новые пальцы будем выращивать в пробирке, — то ли в шутку, то ли всерьез говорит доктор.

В этом году Михаил Щербаков стал победителем регионального профессионального конкурса в  номинации «Народный врач». Хотя  считает, что награда эта не его, а всего коллектива.

Спрашиваю, возвращаются ли вылечившиеся после сложнейших операций пациенты, чтобы пожать руку доктору, спасшему ту или иную пострадавшую конечность. Михаил Александрович признается, что не всегда. Но это для него не главное. Исчезает пациент из поля зрения — значит, все у него хорошо. Можно только порадоваться.

Автор: Екатерина РОГОЖКИНА

Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER