Ее убивали дважды. Непростая судьба Сашеньки из «Дома Вероники»

Сашенька… Только так ласково и хочется называть эту добродушную, улыбчивую девушку. У нее открытый взгляд и тихий голос. И она такая маленькая… Саше Селиверстовой, обитательнице пансиона для молодых людей с инвалидностью «Дом Вероники», — 25, но по комплекции она напоминает десятилетнего ребенка.

Пожалеть и помочь

Тяжелое генетическое заболевание — спинальная мышечная атрофия — не дало девушке вырасти и развиться нормально. Когда-то давно она умела ходить, прыгать и бегать. Сейчас может только лежать, и то в определенном положении, на спине, без подушки, с валиком под деформированными ногами. 

Однако перед Сашей стоит открытый ноутбук, с которым она управляется левой рукой, используя встроенную «мышку». 

Оказывается, девушка дистанционно учится в 11-м классе пензенского Губернского лицея. В свое время в Нижнеломовском детском доме, куда ее перевезли из родной Вологды (там нет специализированного интерната), она окончила только девятилетку, но в «Доме Вероники» (не просто же так его называют активным пансионом) появилась возможность продолжить образование. 

— Я хотела бы стать психологом, — поделилась своей мечтой Саша. И улыбнулась: — У меня это уже в подростковом возрасте неплохо получалось. 

Именно к ней, отзывчивой и не по годам умной и рассудительной, в детском доме прибегали со своими проблемами одноклассницы. У нее на плече рыдали подружки, влюбившиеся в одного парня. Ей задавала вопрос «За что со мной так?» девочка, которую постоянно задирали мальчишки. И каждая получала от Саши мудрый совет, благодаря чему ситуация всегда разрешалась благополучно.

— Мне всегда было неуютно, если кто-то рядом грустил и плакал, я всех жалела и хотела поддержать. 

Какая потрясающая сила духа и какое благородное сердце у этой маленькой девушки! И это невзирая на ад, который она прошла в детстве…

Смерти вопреки

Ее убивали дважды. Когда Саше было полтора года, родной отец в пьяном угаре выбросил ее из окна четвертого этажа. Ребенка спасло чудо: падение смягчили ветки дерева. Врачи зафиксировали сотрясение мозга и перелом позвоночника. К счастью, спинной мозг не был задет. Медики поставили малышку на ноги. 

— Я так любила играть в классики и прыгать через скакалку с подружками, — вспоминает Саша. — А в шесть лет первый раз упала и разбила коленки. На ровном месте. Потом еще и еще. Так начала проявляться моя болезнь. 

Ребенка нужно было срочно вести к врачу и выяснять, в чем дело. Если бы лечение начали вовремя, последствия не были бы столь тяжелыми. Но Сашиной маме, все больше и больше спивающейся, было не до болезни дочери. После очередного падения мать усадила девочку в кроватку и запретила оттуда вылезать: «Не хочу, чтобы ты убилась!» И… забыла про нее. 

Дни тянулись бесконечно, превращаясь в недели и месяцы. Саше становилось все хуже, она уже не могла вставать. Ее кормили через раз, забывали водить в туалет. Квартира превратилась в притон, постоянно полный пьяных гостей. Однажды Сашина мать упала и не смогла подняться без посторонней помощи. Инсульт. Гостям даже не пришло в голову вызвать скорую. Больную просто уложили на кровать: «Отлежись». 

Саша угасала восемь месяцев. После того как парализовало мать, для окружающего мира девочки просто не стало. Никому не было до нее дела. Ни собутыльникам матери, ни соседям, которым даже в голову не пришло поинтересоваться, куда пропал ребенок непутевой женщины. Ни полицейским, ни сотрудникам органов опеки, которые знали, что семья неблагополучная. 

Она выжила и тогда. На хлебных корках и воде. Ее нашли в состоянии крайнего истощения на прогнившем матрасе, с пролежнями до костей. В больнице ей обрабатывали раны и делали перевязки под наркозом — настолько нестерпимой была боль в каждой клеточке измученного детского тельца. 

Саша не держит зла ни на отца, ни на мать. Она давно простила обоих. 
— Мама умерла вскоре после того, как меня забрали из дома. Она не была плохой, просто слабохарактерная. Алкоголь ее погубил. А отец… Он потом писал мне, просил прощения. Что у него за жизнь? Из зоны в зону. 

Все зло мира

Во время нашего разговора у меня появлялась мысль о том, что тогда, в детстве, против нее восстали все неведомые злые силы мира. Иначе как объяснить, что после «вологодского Бухенвальда» (так называли историю девочки местные журналисты), после длительной реабилитации органы опеки передали ее в приемную семью… моральных уродов (по-другому не скажешь). 

Многодетная мать, лицемерно называвшая Сашу доченькой и божившаяся, что девочка под ее присмотром вновь начнет ходить, взяла ее к себе только ради пособия. Даже одноразовые подгузники, положенные девочке бесплатно, отбирала для родных внуков. Обращалась по-скотски, кормила кое-как, запугивала. Если бы не приходящая учительница, заметившая неладное, неизвестно, чем бы все кончилось. 

И опять в этой ситуации все вышли сухими из воды: и приемная «мать», единственное наказание которой состояло в том, что ей запретили заниматься воспитанием чужих детей, и сотрудники органов опеки, халатное отношение которых к своим обязанностям списали на несовершенство зарождавшегося института замещающих семей. 

Более-менее нормальная жизнь, по крайней мере безопасная, началась у Саши только в Нижнеломовском детском доме. Она с добром вспоминает воспитателей и нянечек. Здесь у нее появились настоящие друзья, со многими из которых до сих пор сохранились теплые отношения. 

— За мной там ухаживали, не обижали, у меня всегда была вкусная и сытная еда, теплая постель. На самом деле человеку не так уж много надо для счастья. Это я поняла уже позднее, в 16 лет, когда мой недуг проявился в полной мере и я оказалась навсегда прикованной к постели. 

Не теряя надежды

И тем не менее Саша не сдавалась, не теряла оптимизма, верила, что когда-нибудь все переменится к лучшему, верила, даже находясь в Сердобском доме ветеранов, куда отправляют инвалидов детства, оставшихся без попечения родных. 

— Хотя некоторые мои одноклассники, которые могли самостоятельно передвигаться, пару раз, сочувственно глядя на меня, говорили: лучше не жить вообще, чем так. Я их не осуждаю, они не были в моем положении. 

Веру в лучшее в ней поддерживала Мария Львова-Белова, руководитель АНО «Квартал Луи» и создатель «Дома Вероники». Когда-то она пообещала Саше, что обязательно построит пансион для таких, как Саша, молодых людей, где они смогут жить как здоровые люди, учиться, работать, реализовывать свои таланты. И обещание свое выполнила. 

Саша говорит, что счастлива здесь. Рядом верная подруга Наташа Белых, красивая активная девушка, готовая пойти за нее в огонь и воду... 

— Хороший сегодня день, погожий. Кажется, весна началась, наконец. — Саша медленно поворачивает голову к окну. — Так хочется на улицу... Погреться на солнышке. 

— Ты у нас сама как солнышко, — ласково гладит ее по руке Наташа. 

Автор: Наталья СИЗОВА

Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER