Два солдата семьи Карповых

К Самашкам бойцы 100-й дивизии оперативного назначения внутренних войск МВД России подошли глубокой ночью. Сутки назад они выдвинулись из Надтеречного района Чечни, перевалили через Терский хребет и остановились здесь, в предгорье, на равнине. 

— Наконец-то, — устало протянул сидевший на крыше БТРа рядовой Николай Карпов, весельчак и балагур из Пензы, носивший прозвище Малой из-за невысокого роста. — До чего же спать хочется… А тихо тут, прямо пионерский лагерь. 

— Ага, и детство счастливое. Глянь-ка туда, вправо, — показал рукой один из парней. Николай обернулся и увидел яркое пламя, вырывающееся из пробитой трубы газопровода, тянувшегося вдоль дороги. 

— Велкам ту хелл, братишка! — мрачно пошутил собеседник на смеси английского с русским. — Добро пожаловать в ад!

Холод в сердце

Еще три месяца назад рядовой Карпов с однополчанами почти беззаботно грелся на ласковом дагестанском солнышке в селе Баташюрт. Если б ему тогда сказали, что до начала второй чеченской кампании остаются считанные недели, он бы не поверил. Солдат-срочников, служивших уже второй год, не насторожил даже тот факт, что их войсковую часть, постоянно дислоцировавшуюся в Новочеркасске Ростовской области, вдруг перебросили в Дагестан. 

Боевики во главе с Хаттабом и Басаевым вторглись в республику из Чечни 7 августа 1999 года.
— В Баташюрте обстановка была относительно спокойной, поэтому и страха не было, — рассказывает прапорщик Николай Карпов, контролер войсковой комендатуры в/ч 3473 (Заречный) войск национальной гвардии РФ. — Впервые холодок в сердце я почувствовал в сентябре, когда нам сообщили, что переводят в Чечню.

Там, где дед ходил

В тот момент Николай вспомнил своего деда, ветерана Великой Отечественной войны. Ведь как раз там, в бывшей Чечено-Ингушской АССР, в сентябре 1942-го дед попал в плен к фашистам. 

Петр Карпов (к прискорбию, ныне покойный) прошел ад концлагеря, принудительные работы, но не сломался, выстоял. Более того, после освобождения и многочисленных проверок в военной контрразведке был восстановлен в звании красноармейца и служил до конца войны. 

Именно Петр Дмитриевич заподозрил неладное, когда письма от внука стали приходить все реже, несмотря на то что в графе «обратный адрес» на конверте значилось неизменное «Республика Дагестан, Хасавюртский район, село Баташюрт». 

Николай берег родных и письма из Чечни с фальшивым адресом передавал с бойцами-контрактниками, которые часто ездили в командировки в соседний регион. Просил, чтобы опустили конверт в один из первых попавшихся почтовых ящиков. 

Но старый фронтовик эту хитрость раскусил, обратился с запросом в военкомат и узнал, где на самом деле находится его боевой внук. Правда, информацию держал в секрете от всех родных и близких, пока Николай сам не объявился и не сообщил о том, что демобилизовался. 

Дни, похожие на ночь

В Чечне дни сливались с ночами, превращаясь в недели и месяцы. Сопровождение колонн, зачистки, выходы в горы, усиление блокпостов, бесконечная стрельба, тревожный сон прямо на броне… Село за селом: Самашки, Ачхой-Мартан, Бамут, Малый Бамут, Ведено. 

— Грузимся вместе с омоновцами и собровцами в танки, «бэтээры», «бээмпэхи» и трогаемся. Окружаем селение со всех сторон и идем с проверкой по домам, — рассказывает Карпов. — Смотрим документы у жителей, обыскиваем надворные постройки, подвалы, погреба. Помню, во время первой зачистки мы с другом Алексеем Черепановым в одном доме отодвинули половицу, а под ней люк в подпол. Хотели дверцу открыть, как нас резко остановил сержант-контрактник: «С ума сошли! На растяжку нарваться захотели?!» Он сам проверил люк, оказавшийся, к счастью, не заминированным. А вот в другом доме растяжка сработала! Слава богу, никто не погиб тогда.

В начале марта 2000 года рядовой Карпов ожидал дембеля. Он и так переслужил несколько месяцев. Уже и смена ему и его однополчанам прибыла, но 5 марта из Аргунского ущелья к селу Комсомольское прорвался отряд полевого командира Гелаева, состоявший из более полутора тысяч боевиков. Федеральные и внутренние войска получили приказ блокировать село плотным кольцом и готовиться к штурму. 

Прощай, друг

Подразделению, в котором служил Николай Карпов, было поручено сопроводить несколько колонн с боеприпасами. Возили два дня беспрерывно, сменяя друг друга лишь на короткое время, чтобы вздремнуть пару часов на броне. 

Крупномасштабная операция по освобождению Комсомольского началась рано утром 7 марта и продолжалась почти две недели. Были задействованы авиация, артиллерия, бронетехника, спецподразделения. 

— Нам поставили задачу закрепиться на краю села после того, как артиллерия и авиация нанесут удар. Утюжат Комсомольское со всех сторон, затихнут, и тогда выдвигаемся мы. 
Прежде чем добраться до первых домов, нам предстояло пройти довольно большой участок степи, открытый со всех сторон. Честно скажу, страшно было. Поневоле гадал, найдет меня на этот раз пуля или, бог даст, пронесет. 

Только попытаемся закрепиться — боевики начинают стрельбу. Падаем на землю, отходим, и вновь вступают артиллерия с авиацией. Потом опять мы. Так и продвигались, шаг за шагом.

В те тяжелые дни попала в засаду колонна водовозов. Под обстрелом погиб армейский друг рядового Карпова Алексей Черепанов. 
— Мы вместе проходили курс молодого бойца, два года бок о бок прошагали. А на дембель я уходил один…

Заслуженная награда

Однажды, незадолго до окончания срочной, Николай и его однополчане вернулись в часть после очередного задания — привели колонну из Владикавказа. Карпов даже умыться не успел, как его громко позвали:

— Малой, бегом на построение! Тебя одного ждут!

Ругаясь про себя, мол, передохнуть не дадут, выбежал на плац, встал в строй и услышал, как командир зачитывает списки награжденных. А вручает награды никто иной, как тогдашний главком внутренних войск МВД Вячеслав Овчинников. И вдруг Николай услышал свою фамилию! Через минуту генерал-полковник Овчинников приколол ему нагрудный знак «За службу на Кавказе» (ведомственную награду внутренних войск). 

— Откуда ты, солдат? – спросил генерал.
— Из Пензы.
— Знаю этот город. Эх и боевые вы ребята!

В школе Карпов любил химию и биологию, мечтал стать экспертом-криминалистом. Война внесла свои коррективы в его планы. Уже в мирной жизни его вновь пригласили на службу во внутренние войска МВД РФ (ныне войска Росгвардии). 

Николай считает, что ему повезло в жизни. И работа хорошая, и личная жизнь сложилась. У них с супругой двое детей — мальчик и девочка. 

— Доведись мне прожить заново, ничего бы не изменил, — говорит он. — Трудности научили меня ценить то, что имею. 

Автор: Наталья СИЗОВА

Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER