Мы как боги. Только ходим по земле
Обаятельный, добрый, мудрый, порой озорной, словно за плечами не 65 лет, а 16, — таков один из корифеев Пензенского драматического театра, заслуженный артист России Василий Конопатин
Наш разговор начался с размышлений о театре, в котором Василий Яковлевич служит 35 лет. Что изменилось в нем за эти годы, что утрачено или приобретено?
— На мой взгляд, прервалась преемственность поколений. Когда я начинал, была мощная когорта актеров, у которых мы, молодые, учились прежде всего служению театру. В 2003 году ушли 11 человек, выпал большой возрастной пласт. Молодым не у кого стало учиться. Ведь они, как правило, воспринимают науку от людей не на много старше себя, близких им по мироощущению. Но мы, конечно, всячески стараемся помогать нашей молодежи.
Еще, с моей точки зрения, режиссура стала слабоватой. С нынешним поколением постановщиков работать неинтересно. Они слишком самонадеянны, небрежно относятся к классике. И что же? Как правило, с их спектаклей люди уходят, не дожидаясь развязки истории. Замах у таких режиссеров рублевый, а удар — копеечный. Считаю, что либо надо уважать автора, либо ставить другие пьесы.
Я за то, чтобы на сцене показывать человеческие отношения, гиперболизированные, но не утрированные и не лживые.
— А что интересно сегодняшнему зрителю?
— За перестроечные годы из нашей жизни ушли теплота, доброта, сердечность, доверие. Я вспоминаю свое детство: двери ни у кого не запирались. К знакомым заходили запросто, без стука. Когда мой отец и его друзья получили дачи, они и не думали ставить заборы. Сегодня будто на зоне живут — дома огораживают решетками.
Люди словно в панцире находятся, «застегнуты на все пуговицы». Но в душе-то все та же тяга к добру, откровению. Им хочется выплеснуть свои эмоции: затаенную боль или распирающую изнутри радость. И театр предоставляет им такую возможность. Если спектакль отвечает их запросам (когда можно не злорадствовать — а посмеяться от души, поплакать не от горя — а от сочувствия), тогда они будут ходить на него.
— Что вам удалось воплотить в театре, а что так и не сбылось в вашей актерской судьбе?
— Я никогда не просил ролей, не настаивал на том, чтобы поставили пьесу, в которой хочу сыграть. Во времена Семена Рейнгольда (главный режиссер театра в 70-80-е годы прошлого века), это считалось дурным тоном. Но я всегда был востребован и этим довольствовался. С возрастом ролей стало меньше. Но у меня режиссерское образование, и в настоящее время мне интереснее ставить спектакли.
— А какая работа сложнее — актерская или режиссерская? И что лучше: «приспосабливаться или идти напролом», как спрашивал герой фильма «Успех» — театральный режиссер?
— Актер — лицо подчиненное. Если режиссер убедителен, я соглашаюсь, иначе будешь играть «свое», а твои партнеры «свое» — и спектакля не получится.
Когда я беру пьесу как режиссер, я знаю о ней все. И рассказываю актерам о своем замысле. Мне надо поставить задачу, донести до них свою идею, показать, на чем заострить внимание зрителей. Если актерам неинтересно, они об этом скажут.
А идти напролом… Что это значит? Не учитывать мнения окружающих? Я такого не приемлю, точно так же, как и приспосабливаться.
— Вы были фанатом дачи. Продолжаете ею заниматься?
— В основном жена. Я только созерцаю или копаю, подправляю забор. Могу машину отремонтировать, электропроводку починить, дружу с паяльником, напильником, с токарным станком. Словом, твердо стою на земле. Актерам платят мало, так что приходится крутиться и многое делать самому.
— О вашем последнем спектакле «Как Боги» хорошие отзывы. Что бы вы хотели еще поставить?
— Я сейчас готовлюсь к постановке пьесы Владимира Гуркина «Любовь и голуби». Вещь чудеснейшая. Кино я не видел…
— Не видели фильм Владимира Меньшова?!
— И думаю, это к лучшему. Я считаю безобразием, когда кинорежиссеры берут пьесу для театра. Они должны ставить фильмы по сценариям. А вообще, считаю театр гораздо интереснее кино. Он заставляет зрителя «работать» сердцем, а не головой. Театр — искусство, а не наука. Зритель должен прежде всего чувствовать.
Кстати, современные режиссеры делают все наоборот, заставляя ломать голову над какими-то их задумками, расшифровывать ребусы. Но это такой же штамп: «Если я переверну все вверх ногами, это будет ново, интересно».
В начале следующего сезона я приступлю к работе. Хочу построить постановку на сочетании мизансцен и песен. Вот, к примеру, какая шикарная песня к сценам встречи Василия и Раисы на юге:
Когда море блестит бирюзой,
Опасайся дурного поступка,
У нее голубые глаза
И короткая серая юбка…
Хотелось бы сделать спектакль выездным. И я сейчас ломаю голову, как осуществить это технически. У меня есть кое-какие конструкторские способности, ведь я работал монтажником на заводе, одно время учился в политехническом институте. Так что режиссер должен думать обо всем. Но это и интересно!
Автор: Галина ИСАЙЧЕВА
Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER
Другие материалы рубрики

Рекомендательные технологии в блоках платформы рекомендаций Sparrow, размещенных на cайте pravda-news.ru

Сердобская больница получила реабилитационное оборудование по нацпроекту
Арсенал медиков пополнился шестью единицами техники
В Пензе меньше половины родителей довольны результатами ЕГЭ своих детей
Меньше трети опрошенных положительно оценивают систему ЕГЭ
Как формируют сбережения семьи из Пензы
Чаще всего пензенские семьи откладывают деньги на случай непредвиденных обстоятельств
Сбер ID стал ключевым инструментом авторизации для 50 тыс. онлайн-ресурсов
Сбер развивает партнёрство с inSales, TravelLine и BnovoАлександр Ведяхин: ЦБ уже начал снижать ставку и, скорее всего, активно продолжит этот процесс
Инструкция: что делать клиентам банка под санкциями
Покупай с улыбкой: почти 6 млн раз жители Поволжья воспользовались биометрическим сервисом Сбера
Пензенская делегация участвует во Всероссийском дне поля