Не предавший однажды

Ежедневно он доказывает своей дочери и всему миру: право на любовь имеет каждый

Ежегодно в России рождаются две тысячи детей с синдромом Дауна. От большинства из них родители отказываются сразу, в роддоме. И, как ни странно, верность таким детям сохраняют чаще всего люди малоимущие, или на языке чиновников – социально незащищенные. 

Мужчина смущенно улыбается, как будто оправдывается за свой выбор.

– Я себе с самого начала говорил: у меня-то есть выбор – отдать Кристину в детдом или быть с ней до конца. Она же может рассчитывать только на меня.

Эдуард Новиков показывает фотографии дочери. На некоторых из них болезнь совсем незаметна и девочка выглядит милой и жизнерадостной.

Не такая, как все

Кристина – поздний ребенок. Мама родила ее в 46, отец был на год старше. Только потом они узнали, что риск рождения ребенка с синдромом Дауна у родителей «после 40» возрастает. «Родилась с отклонениями, нужно направить в Пензу», – сказали в Никольском роддоме. О диагнозе они узнали в областном центре: «Лучше оставьте ее нам – зачем вам этот крест на всю жизнь? Все равно ведь потом откажетесь!».

Эдуард представил свою малышку, ее блестящие глаза-бусинки – и все в нем перевернулось. «Ну и что, что даун? Она просто другая – не такая, как все», – подумал он. Домой семья вернулась в полном составе.

Ради дитя своего

Жена Эдуарда Мария умерла спустя три года от рака. Он остался один на один со своими проблемами. Бросил работу, потому что сидеть с дочкой было некому. Учился ее кормить, одевать, общаться с малышкой.

Однажды он с дочкой ехал на автобусе в Пензу. Чувствовал на себе сверлящий взгляд какой-то женщины. Выходя, она бросила зло, обращаясь ко всем:

– Мужики все на нас, баб, повесили! Наконец-то хоть один узнает, как детей воспитывать…

Поскольку Кристина не умела разговаривать, у них сложилась целая система сигналов: малышка покажет пальчиком на живот – значит болит, укажет чуть ниже – надо в туалет. Девочка росла очень подвижной. Чуть Эдуард Викторович отвлечется – она  удерет за несколько километров. На поиски, бывало, уходил не один час.

– Что ж ты не привяжешь ее? – давали «добрый» совет знакомые.

У Новикова от этих слов сжималось сердце.

– Чего я только за эти годы не насмотрелся! – вздыхает он. – В одной семье в Пензе видел: в квартире досками отгорожен угол. Там девочка живет. Как теленок, ей-богу. Мычит, улыбается. Хотел ее приласкать, но родители огорошили: «Не давай ей ничего, а то обгадится». Можно, конечно, и так с ними. Но ведь это… не по-человечески!

Он обращался с дочкой по-людски, но вот окружающие иногда сводили все усилия на нет. Как-то в районном магазине Эдуард Викторович, расплачиваясь в кассе, не уследил за Кристиной. Она, общительная, доверчивая, как щенок, подошла к мальчику своего возраста, уже протянула к нему свою маленькую ладошку – чтобы погладить по щеке. И тут же от-
дернула ее как ошпаренная – мама мальчика визжала на весь магазин: «Уберите ее от моего ребенка!».

На выживание

Весь доход семьи составляло пособие Кристины по инвалидности – 1200 рублей.

– Как же вы жили-то? – не могу удержаться от вопроса.

– Да какое жили – выживали, – он улыбается доверчиво. – Но вы не думайте: я не жалуюсь. Летом огород был. Я фотографией подрабатывал по мере возможности. Тогда «цифровиков» почти ни у кого не было.

Четыре года назад Эдуард Викторович решил везти Кристину в Москву.

– Понимаете, – говорит он с горечью, – если бы мне восемь лет назад врачи подсказали, что девочке нужен массаж лица, – может, она начала бы лучше говорить. Сколько я обил порогов пензенских больниц – не пересчитать! Всюду мне говорили: «Она такая, и ничего нельзя поделать».

Но отец не хотел в это верить! Для поездки в столицу нужны были деньги. Маленькой семье пришла на помощь всероссийская смена паспортов. По целым дням он мотался по селам, пристроив дочку на время в садик, вечером занимался хозяйственными делами, ночью – печатал снимки.

– Как ты выдерживаешь? – удивлялись знакомые. – Это не жизнь: ты на себя махнул рукой – все для нее.

Эдуард Викторович только улыбался. И думал о поездке в столицу: вдруг там помогут?

Редкий случай 

– Москва не резиновая, – такими словами встретила их дальняя родственница. – Здесь свои, здоровые, не нужны. А ты с больной приехал. На что рассчитываешь-то? 

Новиков упрямо твердил:

– Найду для Кристинки  школу – она будет развиваться, учиться.

И невозможное случилось! Через три месяца «хождений по мукам» он дейст­вительно нашел школу. Коррекционная, специализированная, она была рассчитана только на столичных детей – из других регионов туда не принимали никого. Кристину взяли…

Когда Новиков принес заявку в московское управление образования, там дама только поморщилась:

– Мужчина, шли бы лучше работать. А с девочкой пусть мама приходит.

– Нет мамы. Одни мы.

У женщины от удивления распахнулись глаза. Она внимательно изучила документы, расспросила Новикова о житье-бытье и сказала:

– Поможем. Вы, наверное, такой один отец на всю Россию…

Комиссии назначались несколько раз. На папу смотрели, как на исчезающий в природе вид, – удивленно, с уважением и восхищением. Ведь чиновникам прекрасно известна статистика: почти из 80 процентов семей уходят отцы, когда рождается ребенок-инвалид.  Кристина учится в Москве вот уже четыре года, домой отец забирает ее только на каникулы. Столичные педагоги совершили чудо: девочка начала говорить. Пока отдельными словами, не фразами, но для отца и это подарок.

Чем мы хуже?

Мы разговариваем с Эдуардом Викторовичем несколько часов. Он говорит:

– Пусть родители, если у них нездоровый ребенок, не отчаиваются. Не надо безнадежно махать на него рукой. Особенно, если полная семья – вдвоем-то проще.

– А еще мне очень обидно… – продолжает мой собеседник и замолкает на несколько секунд, – за всех отцов России обидно. Отношение к нам неуважительное. Почему есть понятие «мать-одиночка», а «отец-одиночка» – нет? Нам легче, что ли? Почему, когда по телевизору рассказывают о матери с18 детьми, об отце не упоминают ни слова? Что бы она без него делала?

…Сейчас он собирается перебираться в Москву. Хочет найти работу и каждый день видеться с дочкой. Только вот жить негде. Новиков теперь на пенсии, но там, в столице, этих денег хорошо если на неделю хватит. Поэтому он просил помощи у государства. Но из администраций Путина, Лужкова, Жириновского пришли стандартные ответы: мол, общежитий по госценам нет и не будет.

А он уже заколотил окна своего одноэтажного домика. И часто видит во сне, как приходит за Кристиной в школу, и она бежит к нему, распахнув ручонки…

Город Никольск, ул. Залесная, 18. По этому адресу вы можете написать Эдуарду Новикову.
Он обещал ответить каждому.

 

 

Автор: Ирина Паршина

Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER