Испытание сугробами

Студент-медик из Судана не боится русских морозов, восхищается нашими врачами и ищет девушку, которая родит ему шестерых детей.— Когда я первый раз увидел снег «вживую», у меня началась истерика, —  улыбается Авад. — Мы с другом бегали по улице как дети, и лепили снежки. Я же до этого видел «белые хлопья» только по телевизору. Бессонные ночи из-за любви… к языкуЯзык студента-иностранца Авада Норина очень поэтичен и метафоричен. Бережному обращению со словом его научило хобби: Авад давно пишет стихи (правда, на арабском — авт.), неоднократно публиковался в газетах Судана. Шесть лет назад, когда приехал в Россию, он почти не спал — помимо лекций в институте, занимался самостоятельно — по 9-10 часов в сутки. Причем, не столько медицинскими предметами, сколько лингвистикой. Времени на сон катастрофически не хватало. Но Авад не мог себе позволить посредственное владение языком страны, которая стала его второй родиной.  Любопытно: первым «учителями» русского для Авада стали… вахтерши.—  Покупал кулек семечек и сидел с ними, бесконечно смотрел телевизор, — вспоминает он. — На коленях лежал словарь: я просил их помочь найти каждое новое слово. «Заговорил» через полтора месяца — быстрее всех своих друзей.Причем, не только классически правильно.  —  Мат тоже знаю в совершенстве, — смеется студент-африканец. — Иногда без него никак: некоторые люди литературный язык не воспринимают. «Прицепились» к нему и разные сорные словечки — «короче», «в общем-то». И даже на непредвиденные ситуации Авад теперь реагирует, как мы — тяжело вздыхает и произносит «О, Господи!».А вообще он даже думает на русском. Трудно бывает только после общения по «Скайпу» с родственниками. Авад сравнивает это с поиском нужной волны на радио. Пенза — моя судьба— Быть хирургом — моя детская мечта, — признается Авад.Правда, уже в подростковом возрасте он постарался об этом забыть — выучиться на врача в Африке практически нереально: слишком дорого. Поэтому Авад стал компьютерным инженером, прошел армию (в Судане это воспринимается как священный долг перед страной — авт.) и только потом в его жизни появилась уникальная возможность — претендовать на господдержку в обучении и поехать в Россию.Сначала он оказался в Туле. Этот город взрослому студенту очень не понравился.— Я объездил почти весь мир, но с таким жестоким и несправедливым отношением столкнулся впервые, — рассказывает Авад. — Люди там очень злые: обзывают и бьют ни за что — просто потому, что ты не такой, как они.Негативный опыт не остановил суданца в желании лучше узнать страну и стать врачом. Так он оказался в Пензе. Он называет наш город «своей судьбой» и добавляет, что это не шутка. Потому что чувствует себя здесь «своим» — столько хороших друзей и знакомых у него не было даже в Судане. Но больше всего Авад благодарен преподавателям и врачам областной больницы имени Бурденко, в которой он хирург-ассистент.— Если взять все добрые слова, которые есть в русском языке, они все равно не передадут той благодарности и уважения, которое я к ним испытываю, — признается парень. — Это настоящие профессионалы, которые помогают людям и щедро делятся своим опытом.   Морозов не боюсьВ Судане столбик термометра редко когда опускается ниже плюс 5. Но русские морозы не стали испытанием для студента-африканца, он к ним относится философски:— Если хвататься за голову и паниковать «ай-яй-яй, началась зима», трудно будет ее пережить. И я настраиваю себя так: «Холод? Не беда. Завтра будет теплее».Мы встретились с Авадом, когда на улице было минус 23. Он был в легкой курточке, осенних брюках и лакированных ботинках. — Первый год я вообще без шапки ходил, — улыбнулся Авад. — Не люблю себя чувствовать «неуклюжим снеговиком» — когда на мне куча вещей. Эта позиция — чисто возрастная: все-таки хочется молодому неженатому парню привлекать внимание девушек и быть стильным. Но связывать себя узами брака он не торопится. Говорит, что сначала нужно встретить настоящую любовь, а с этим — очень сложно. — Русские девушки, конечно, очень красивые, только для семьи это не так важно, —  размышляет он. — Нужны доброта, верность, ответственность. И желание рожать детей: ведь у нас в Судане в среднем, в семье — пять-шесть детей, а в моей родительской — десять. …В России ему осталось жить полтора года: потом будут госэкзамены и возвращение на родину (там Авада уже ждет должность врача общей практики — авт.).— Проверки своих знаний не боюсь: это, в общем, не так сложно — отчитаться за то, чему научился, — говорит студент. — А вот в жизни все намного труднее: в ней обычно сначала бывает экзамен. И только потом начинаешь собирать информацию и осознавать, правильно ты его сдал или нет.

Автор: Пензенская правда

Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER


Популярное