Кому дом казенный, а кому — родной

Испокон века на Руси говорили: «От сумы и от тюрьмы не зарекайся». Сегодня впору добавить: и от одинокой старости…

Обитатели Наскафтымского дома-интерната для пожилых и инвалидов (Шемышейский район) не знают нужды в привычном смысле этого слова. Они сыты, одеты-обуты, за ними ухаживают, в теплых чистых двух-трехместных палатах с хорошим ремонтом живется, наверное, неплохо. Только вот, как говорил главный герой американского фильма «Воды слонам!»: «И почему его назвали «дом»? Там все чужие…».

Сейчас их здесь 25: немощные старушки и старички, а также люди средних лет со значительно ограниченными физическими возможностями. Большинство из них одинокие: кто-то никогда не имел своей семьи, кто-то потерял всех близких людей. Но есть и те, кто на старости лет или после того, как стал инвалидом, оказался не нужен своим детям, братьям, сестрам и другим родственникам.

— Да, конечно, это место не является домом, так как мы его понимаем, скорее, общежитие для длительного проживания, — говорит главврач дома-интерната Борис Петрович Севастьянов. — Но для тех наших подопечных, кто до этого в канавах валялся и в сараях спал, интернат — самый что ни на есть любимый дом.

О преимуществах лимонада
Евгений Гостяев из села Старое Демкино — сапожник и, по совместительству, поэт. Ему 49, он не был женат, детей у него нет, а родители давно умерли. Пять лет назад на рыбалке отморозил ногу — как следствие, гангрена, а затем ампутация.

— И здравствуй, одиночество — ни имени, ни отчества, — разводит руками Евгений Иванович. — Работать в полную силу не могу, даже передвигаюсь с трудом, ходить за мной некому. Спасибо, сводная сестра помогла сюда переселиться, документы выправила, на очередь поставила. А здесь хорошо, кормят нас вкусно, персонал уважительно относится. Я вот понемногу сапожки чиню тем, у кого прохудятся.
— Евгений, Евгений, руки у тебя золотые, да вот держать ты себя в них не умеешь, — вздыхает главврач.

Беда у Евгения Ивановича та же, что, к сожалению, у многих российских мужиков. Он о ней в стихах рассказывает:
— Борис Петрович строгих правил,
На путь нас истинный наставил,
Чтоб водку пить мы перестали,
Чтоб мы с похмелья не страдали.
Сказал я пьянству — нет!
Совсем ослаб иммунитет.
Попью я лучше лимонад
И сам себе я буду рад.

Сказать по правде, для части подопечных Бориса Севастьянова именно пьянство стало причиной одиночества. Выбрав однажды стакан с водкой, эти люди поставили на себе крест. Если уж супруги и дети не выдерживают жизни с алкоголиком, то что говорить о дальних родственниках…

Некоторое время назад поселились в доме-интернате пожилые муж с женой — родители пятерых взрослых детей. Казалось бы, какой ужас, как можно мать с отцом бросить! Впрочем, причина открылась очень скоро: супруги — алкоголики со стажем — и в интернате продолжали пьянствовать. Чуть позже у одной из их дочерей душа не выдержала — женщина забрала к себе мать. А отец так и остался в казенном доме.

Баба Фрося
89-летняя Ефросинья Емельяновна Кудашова на свою прежнюю жизнь не жалуется, хотя та сурово с ней обходилась порой. Было счастье, был любимый муж, фельдшер по профессии, и двое красавцев-сыновей, жили в достатке. Сама Ефросинья Емельяновна родом из Шемышейского района, но жила с семьей в Уссурийске Приморского края. Несчастье пришло, откуда не ждали: во время аварии на подводной лодке погиб старший сын, проходивший срочную службу на флоте. Младший умер в зрелом возрасте от тяжелой болезни, не оставив потомства. Осиротевшие родители убивались, но нашли опору друг в друге. Прошли годы — муж бабушки Фроси умер, осталась она совсем одна. Вернулась в родные края — вскоре не стало и ее единственной сестры. Так старушка и оказалась в интернате.

— Мне тут нравится, у меня подружки есть, вечером телевизор смотрим, художественную самодеятельность к нам часто привозят, то хор ветеранов, то школьников. Не скучно. Только вот…, – баба Фрося понижает голос, — в последнее время у меня вещи пропадать стали. Вор у нас завелся.

Я понимающе киваю головой, мол, сочувствую вам. Те, кто когда-то ухаживал за родственниками с деменцией (старческим слабоумием), знают эти симптомы: мнительность, подозрительность, склонность обвинять окружающих во всех смертных грехах, от воровства до покушения на убийство. Какое же нужно иметь ангельское терпение, когда рядом такой больной! А персоналу Наскафтымского дома-интерната изо дня в день приходится общаться с дементными бабушками и дедушками.

— Я знала, на что иду, когда устраивалась сюда работать, — говорит санитарка Антонина Акстына. — Это тяжелый труд, порой за смену десять человек перемывать приходится, а кого-то и не по одному разу. А еще их ведь успокаивать надо, обидчивые они, старички, чуть слово не так скажешь, дуются и плачут. Но я люблю всех наших жильцов, они мне как родные. Кто знает, какими мы в старости будем…

Одиночество наступает
По убеждению Бориса Севастьянова, от дома престарелых, так же, как от тюрьмы и от сумы, не застрахован никто.
— Не дай Бог, конечно! Мне жаль каждого, кто попадает сюда. И я, как могу, стараюсь, сделать жизнь своих подопечных как можно комфортнее, и радуюсь, когда это удается.

Борис Петрович, врач-терапевт, приехал в Наскафтым по распределению из Астрахани в 1974 году. Работал в местной больнице, где в 1993 году было открыто отделение сестринского ухода на 20 коек. В 2008-ом больница вместо нее создан дом-интернат на 25 коек.
— Здание с 1984 года не ремонтировалось, так что пришлось вложить много сил и средств, чтобы сделать его пригодным для нормального существования. На деньги, полученные из резервного фонда президента РФ, переложили кровлю, реконструировали котельную, утеплили стены, заменили окна, провели асфальтовые дорожки к дому, наладили нормальное горячее и холодное водоснабжение, приобрели новую мебель в палаты, — вспоминает Борис Петрович. — Сами видите, как тут теперь. А ведь нам в свое время не только лицензию давать не хотели, но даже стоял вопрос о закрытии.

По мнению Севастьянова, со временем количество домов престарелых будет только увеличиваться.
— Население России стареет, детей рождается мало, многодетные семьи по-прежнему остаются редкостью. Одиноких пожилых людей будет все больше и больше. Даже сейчас в нашем доме-интернате нет свободных мест, как минимум четыре человека ждут своей очереди.

К сожалению, перспектива стать страной одиноких пожилых людей для России реальна. И, конечно, уже сегодня должно быть больше внимания к системе государственного призрения. Жизнь обитателей домов престарелых должна стать менее казенной, комфортной и разнообразной. Нужно думать и о профессиональных кадрах. Добрая сиделка — это прекрасно, но это не профессия. В подобные заведения должны прийти профессиональные сиделки и психологи, чья работа в силу своей специфики требует повышенной оплаты.

Общество должно повернуться лицом к одиноким старикам, а не стыдливо отворачиваться в сторону: дескать, ах они бедняжки несчастненькие, как жалко их. В конце концов, многие обитатели домов престарелых имеют за спиной славное трудовое, а кто и боевое прошлое, они исправно платили налоги в бюджет государства. Кстати, 75 процентов их пенсии идет на оплату всех расходов по проживанию, питанию и пр. Так что они заслужили не прозябание и жалостные вздохи, а право полноценно жить, пусть и в казенном доме.

Автор: Наталья СИЗОВА

Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER