Из-за одной буквы были подняты на уши милиция и общественники

Из-за одной буквы были подняты на уши милиция и общественники

Бывший редактор «Пензенской правды» Михаил Шаров вспоминает о советской журналистике, цензуре, коллегах по работе

За всю столетнюю историю газеты в кресле редактора побывали десятки человек. Михаил Шаров возглавлял «Пензенскую правду» с 1985 по 1988 год, до своего назначения на работу в ЦК КПСС.

В 90-е годы он вернулся в журналистику, став редактором центральной газеты «Сельская жизнь». В нулевые занимал руководящий пост в агропромышленной холдинговой компании «Продимекс».

Зов родины
Сейчас Михаил Васильевич на заслуженном отдыхе. Впрочем, отдых — это не про него. Он жизнерадостен и полон оптимизма, окружен друзьями, у него полно дел, особенно летом, когда он выращивает на даче сортовые розы, виноград, заготавливает грибы на зиму.

30 лет жизни в столице не остудили его любви к своей малой родине — небольшой деревне Лебедянке Мокшанского района. Он всегда стремится побывать там, приезжая в Пензу.

Последний его визит к нам был связан со 100-летием газеты «Пензенская правда». После юбилейных торжеств он засобирался в родные мокшанские места. Я вызвался его сопровождать.

Про самолеты — ни гу-гу!
По дороге я стал расспрашивать Михаила Васильевича о работе в советские годы.

— В то время в штате газеты были в основном мужчины, — рассказывал он. — В первую очередь это было связано с очевидными трудностями нашей профессии.

Имелись в виду поездки по районам, где журналисты работали по несколько дней, колесили по полям и селам на райкомовских газиках от зари до темна.

— А писать обо всем разрешалось? — спрашиваю. —Тогда же цензура была...

— Посмотри внимательно старые подшивки, — отвечал Шаров. — Сколько в газете критики! Помню, после одной публикации с работы сняли даже первого секретаря горкома КПСС. А критика в адрес местных властей — пожалуйста! Более того, все критические материалы мы отправляли в обком КПСС — для принятия мер. И это только усиливало действенность печати.

А задачей цензуры было сохранение государственных тайн. Например, тщательно вымарывались строки о военном производстве, запасах стратегического сырья и даже полезных ископаемых.

— Однажды я написал: «В Никольск прилетел самолетом», — продолжает Михаил Васильевич. — Так эти строчки убрали!

Дело в том, что упоминание о самолете прямо указывало на наличие в райцентре аэродрома.

Как забивали «гвозди»
Работа в главной областной газете накладывала большую ответственность на журналиста.

— Права на ошибку не было, — говорит Михаил Васильевич. — В 80-х годах газета выходила почти 170-тысячным тиражом. Свежий номер газеты держал в руках без преувеличения почти каждый взрослый житель области.

Известно, что газета сильна материалами-«гвоздями». Так называют в газетной среде текст, который особенно привлекает читателя.

Как правило, острокритическая или резонансная статья. Впрочем, это мог быть материал на морально-этическую тему, рассказ о необычной судьбе человека.

Отрадно, что эта практика в «Пензенской правде» продолжается до сих пор.

Очепятки...
Без опечаток не обходилось и тогда. Особенно много хлопот редакции и полиграфистам доставляли слова, в которых замена одной буквы полностью меняла смысл фразы. Пропусти, скажем, в слове «Ленинград» букву «р» или в слове «главнокомандующий» — букву «л» — и неприятности тебе обеспечены. Вплоть до увольнения.

— Как-то одна районная газета вышла с таким заголовком: «Труженики района осуждают проект директив ЦК КПСС». Были подняты на уши все — от милиции до общественников, — продолжает мой попутчик. — Большую часть тиража удалось собрать и тут же выпустить новый номер с исправлением ошибки.

Банальная ошибка печатника. Впрочем, без выговоров редактору не обошлось…

О лебедях и селах…
… За окном мелькают хлебные нивы.

— Какая сейчас урожайность зерновых в области? — интересуется мой пассажир.

— В некоторых хозяйствах больше 90 центнеров на круг, — отвечаю.

— В наше время за 30 центнеров с гектара почестями осыпали, — улыбается Михаил Васильевич.

За беседой полсотни верст пролетели незаметно. Вот и село Алексеевка. Немного дальше, прямо у границы с Мордовией, когда-то жила деревня Лебедянка… Ее нет уже почти 40 лет.

— Деревня была небольшая, — рассказывает Михаил Васильевич. — Места тихие. Говорят, когда-то неподалеку, на лесном озере, лебеди селились — отсюда и название.

Люди стали уезжать из этих мест после того, как закрыли начальную школу.

Сейчас добраться до Лебедянки трудно — дорогу перепахали лесовозы. О том, что на этом месте когда-то жили люди, уже ничто не напоминает. Какое-то время росла огромная сосна, указывая на бывший центр деревни. Но и ее спилили…

А вот соседнее село Алексеевка живо до сих пор. Но только остались там в основном старики. Его главная достопримечательность — построенная на закате СССР двухэтажная школа. Правда, работала она всего пару лет. Потом ее содержание посчитали нецелесообразным и закрыли, а ребят стали возить на учебу за несколько верст — в Чернозерье.

Так и стоит крепкое здание неприкаянным. Несколько лет назад в нем хотели открыть хоспис для онкобольных. Но идея осталась нереализованной…

Мы заехали в сельский магазин, где, как в хорошем супермаркете, есть всё: от продуктов питания до стиральных порошков. Но покупателей мало.

— Иной раз в день три-четыре человека обслуживаем, — сказала продавщица. — Село наше вдалеке от трасс, и мало кто сюда заглядывает.

На что надеемся
После теплой встречи с одноклассником Михаила Васильевича в Чернозерье мы вернулись в Пензу.

…От поездки на родину у моего попутчика остались противоречивые чувства. С одной стороны, ему было приятно побывать в родных местах. А с другой…

— Очень жаль, что села с каждым годом мельчают, — сказал он.

Впрочем, Шаров не унывает и связывает возрождение глубинки с инвестициями.

— Главное, чтобы они шли не только на объекты, располагающиеся вдоль федеральных трасс, но и в глубинку. Тогда, глядишь, и потянутся горожане в умирающие деревни.

Автор: Анатолий ВОЛОДИН

Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER


Популярное