Испытание сугробами
Студент-медик из Судана не боится русских морозов, восхищается нашими врачами и ищет девушку, которая родит ему шестерых детей.
— Когда я первый раз увидел снег «вживую», у меня началась истерика, — улыбается Авад. — Мы с другом бегали по улице как дети, и лепили снежки. Я же до этого видел «белые хлопья» только по телевизору.
Бессонные ночи из-за любви… к языку
Язык студента-иностранца Авада Норина очень поэтичен и метафоричен. Бережному обращению со словом его научило хобби: Авад давно пишет стихи (правда, на арабском — авт.), неоднократно публиковался в газетах Судана. Шесть лет назад, когда приехал в Россию, он почти не спал — помимо лекций в институте, занимался самостоятельно — по 9-10 часов в сутки. Причем, не столько медицинскими предметами, сколько лингвистикой. Времени на сон катастрофически не хватало. Но Авад не мог себе позволить посредственное владение языком страны, которая стала его второй родиной.
Любопытно: первым «учителями» русского для Авада стали… вахтерши.
— Покупал кулек семечек и сидел с ними, бесконечно смотрел телевизор, — вспоминает он. — На коленях лежал словарь: я просил их помочь найти каждое новое слово. «Заговорил» через полтора месяца — быстрее всех своих друзей.
Причем, не только классически правильно.
— Мат тоже знаю в совершенстве, — смеется студент-африканец. — Иногда без него никак: некоторые люди литературный язык не воспринимают.
«Прицепились» к нему и разные сорные словечки — «короче», «в общем-то». И даже на непредвиденные ситуации Авад теперь реагирует, как мы — тяжело вздыхает и произносит «О, Господи!».
А вообще он даже думает на русском. Трудно бывает только после общения по «Скайпу» с родственниками. Авад сравнивает это с поиском нужной волны на радио.
Пенза — моя судьба
— Быть хирургом — моя детская мечта, — признается Авад.
Правда, уже в подростковом возрасте он постарался об этом забыть — выучиться на врача в Африке практически нереально: слишком дорого. Поэтому Авад стал компьютерным инженером, прошел армию (в Судане это воспринимается как священный долг перед страной — авт.) и только потом в его жизни появилась уникальная возможность — претендовать на господдержку в обучении и поехать в Россию.
Сначала он оказался в Туле. Этот город взрослому студенту очень не понравился.
— Я объездил почти весь мир, но с таким жестоким и несправедливым отношением столкнулся впервые, — рассказывает Авад. — Люди там очень злые: обзывают и бьют ни за что — просто потому, что ты не такой, как они.
Негативный опыт не остановил суданца в желании лучше узнать страну и стать врачом. Так он оказался в Пензе. Он называет наш город «своей судьбой» и добавляет, что это не шутка. Потому что чувствует себя здесь «своим» — столько хороших друзей и знакомых у него не было даже в Судане. Но больше всего Авад благодарен преподавателям и врачам областной больницы имени Бурденко, в которой он хирург-ассистент.
— Если взять все добрые слова, которые есть в русском языке, они все равно не передадут той благодарности и уважения, которое я к ним испытываю, — признается парень. — Это настоящие профессионалы, которые помогают людям и щедро делятся своим опытом.
Морозов не боюсь
В Судане столбик термометра редко когда опускается ниже плюс 5. Но русские морозы не стали испытанием для студента-африканца, он к ним относится философски:
— Если хвататься за голову и паниковать «ай-яй-яй, началась зима», трудно будет ее пережить. И я настраиваю себя так: «Холод? Не беда. Завтра будет теплее».
Мы встретились с Авадом, когда на улице было минус 23. Он был в легкой курточке, осенних брюках и лакированных ботинках.
— Первый год я вообще без шапки ходил, — улыбнулся Авад. — Не люблю себя чувствовать «неуклюжим снеговиком» — когда на мне куча вещей.
Эта позиция — чисто возрастная: все-таки хочется молодому неженатому парню привлекать внимание девушек и быть стильным. Но связывать себя узами брака он не торопится. Говорит, что сначала нужно встретить настоящую любовь, а с этим — очень сложно.
— Русские девушки, конечно, очень красивые, только для семьи это не так важно, — размышляет он. — Нужны доброта, верность, ответственность. И желание рожать детей: ведь у нас в Судане в среднем, в семье — пять-шесть детей, а в моей родительской — десять.
…В России ему осталось жить полтора года: потом будут госэкзамены и возвращение на родину (там Авада уже ждет должность врача общей практики — авт.).
— Проверки своих знаний не боюсь: это, в общем, не так сложно — отчитаться за то, чему научился, — говорит студент. — А вот в жизни все намного труднее: в ней обычно сначала бывает экзамен. И только потом начинаешь собирать информацию и осознавать, правильно ты его сдал или нет.
Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER
Другие материалы рубрики
В Пензенской области зафиксировано снижение числа IT‑преступлений
Журналист «Пензенской правды» примет участие в прямой линии Владимира Путина
В правительстве обсудили баланс между безопасностью и инновациями в регулировании ИИ
Заключенного под стражу пензенца удалось вернуть из недружественной страны
На заседании Госсовета обсудили поддержку региональных бюджетов
Вадим Супиков подчеркнул значение государственной поддержки жилищной отрасли
Вадим Супиков обозначил приоритеты программы переселения соотечественников
Владимир Якушев доложил Владимиру Путину о выполнении «Единой Россией» его поручений на XXII съезде
