В новом жилье пензенских ветеранов поселились «квартиранты»

Кто на самом деле улучшает жилищные условия по сертификатам, которые выдаются участникам войны?
Недавно в нашу «неотложку» позвонила женщина из Белинского района. Она сильно волновалась, в голосе звенели слезы.
– Оскорбили память моего отца, – рассказала Галина. Люди, оставившие его в беде, получили жилищный сертификат как родные умершего ветерана войны.
– Мы, его дети, ни на что не претендуем, – добавила она тихо. – Просто хотим восстановить справедливость. Ведь то, что сейчас происходит, не по-человечески...

А случилось вот что: сертификат, дающий право на 945 тысяч рублей, получила вдова ветерана – его жена во втором браке. Родные дети остались за бортом. Но они печалятся не об упущенной выгоде. Когда фронтовик тяжело заболел, их «мачеха» собрала вещи и съехала из его дома, оставив умирающего старика на произвол судьбы.

– Эта женщина не нуждается в улучшении жилищных условий, и все в селе это знают, – утверждает Галина. – Она живет в отдельном доме, который оформлен на ее дочь. А отцовская изба, половина которой ей досталась по наследству, действительно ветхая. Но она пустует уже десять лет, со смерти отца.

Дочь ветерана рассказала, что второй раз ее папа  женился в начале 80-х. У него от первого брака осталось четверо детей, у новой супруги – двое. Жили нормально – «как все». Кошка между новоиспеченными родственниками пробежала в 2001 году, когда отец заболел.

– Жена не захотела ухаживать за больным, – чеканит слова Галина. – Заботу о папе полностью взял на себя мой младший брат. Он и был с ним до смерти, он и похоронами занимался. 

Больше всего прямых наследников ветерана возмущает, что сертификатом воспользуется даже не жена покойного, а ее дочери. Они ходят по селу со словами: «Радость-то какая!».
– Э-эх! – горестно восклицает Галина. – Был отец живым и здоровым – всем нужен был: и родине, и жене. А сейчас вот как все обернулось.

Как объяснил глава сельсовета, по закону все сделано правильно. Имеет вдова фронтовика юридическое право на сертификат – она этот документ и получила. Вопрос о моральном праве комиссия из 10 человек, которая выносила решение о выделении важной бумаги, просто не рассматривала.

Чужое новоселье
В последний месяц Министерство здравоохранения и социального развития Пензенской области буквально завалили подобными жалобами. Люди писали письма, звонили, приезжали лично. Многие были возмущены тем, что закон «облагодетельствовал» людей, которые ничего хорошего для фронтовиков не сделали.

А еще говорили о бессердечии и корыстолюбии некоторых родственников ветеранов войны.  Те, мол, улучшают свои жилищные условия, а дедушки остаются в своих развалюхах без всяких удобств. 

В ближайшее время эта проблема обещает стать одной из самых острых в России.
– За прошедший месяц наши сотрудники побывали в гостях почти у всех пензенцев, получивших сертификат, – говорит замминистра здравоохранения и социального развития Любовь Шубенкина. – Сейчас их чуть больше 800, всего же в очереди на улучшение жилищных условий стоят почти 3 тысячи человек. Картина получилась такая: 60% ветеранов не живут в купленных для них  квартирах.

Особенно остро проблема стоит в областном центре. Чего, собственно, и следовало ожидать: не верится, что дедушка, всю жизнь проживший в деревне, с энтузиазмом воспримет переезд в город. По сути дела, покупка этих квартир изначально задумывалась семьями не ради самих фронтовиков. Недавно сотрудники Минздрава вместе с журналистами организовали рейд по Пензе. Нам предстояло постучаться в двери четырех квартир: две из них, по информации министерства, «хорошие» (где хозяйничают ветераны) и две – «плохие» (куда въехали их наследники).

Никого нет дома
Первый адрес – проспект Победы, 93. Дверь никто не открыл. Однако словоохотливая соседка рассказала, что в квартире живет молодой человек, который сейчас на работе.

– Видимо, внук, – делает вывод Любовь Шубенкина. – По нашим данным, ветеран Михаил Васильевич остался в Иссе. Близкому родственнику помог… Старики, они ведь у нас такие: готовы от всего отказаться, лишь бы детям жилось лучше.

– Сначала мы думали: ничего страшного в этом нет, – делится она размышлениями, пока мы едем на следующий объект. – Но очень скоро нам начали звонить обиженные люди: раз уж закон должен был работать на ветеранов, пусть они и пользуются всеми благами. Почему детям живых фронтовиков достается больше, чем тем, чьи отцы сложили голову на фронте?

Вопрос справедливый: ведь, если разобраться, все мы дети участников войны.

Второй адрес обещал быть «хорошим». Мы ожидали увидеть довольного жизнью ветерана, но жилплощадь снова оказалась пустой.

– Весной здесь жила молодая пара, – поделилась наблюдениями соседка по лестничной клетке. – Потом сюда, видимо, въехали съемщики.

В остальных двух квартирах ведется ремонт. Строители горячо убеждали нас, что скоро сюда заедут ветераны, но доверия к их словам уже не было. Сотрудники Минздрава решили проверить эти адреса спустя месяц.

Поправки необходимы
«Что делать?» – этим вопросом задавались и чиновники, и журналисты. Мнения разделились. Кто-то упирал на несовершенство законодательства, кто-то защищал инициативу государства: мол, хотя бы часть ветеранов сможет пожить нормально.  Высказывалась и такая мысль: «Пока дают – надо брать, и грех осуждать людей, которые пользуются возможностью, которой завтра может не быть».

Но все сошлись на том, что проблема из разряда морально-этических: как бы ни хотелось родным ветерана самим воспользоваться новым жильем, бросать стариков в деревне нельзя. А таких случаев становится все больше и больше. Словом, поправки в закон вносить необходимо: чтобы уберечь наших защитников от одиночества в ветхих хибарах и не подстрекать их родственников на предательство.

P.S. А дочь ветерана Галина, о которой шла речь в начале статьи, написала заявление в областную прокуратуру. Она попросила  проверить пакет документов на получение сертификата вдовой ее отца. Несколько дней назад женщине пришел ответ: дело передано в районную прокуратуру. Она очень надеется, что справедливость будет восстановлена.

Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER