Увидят ли дети подземелья солнце?

Двадцать девять человек все еще находятся под землей, несмотря на уговоры олигархов и психиатров

В Бековской районной больнице вторую неделю ждут маленьких пациентов – детей, которые сейчас находятся в замурованной пещере в Поганом овраге. Еще в прошлую пятницу поступила информация о том, что сидельцы готовы выпустить ребятишек на поверхность. Но потом они передумали…
Что происходит в подземном заточении, не известно. Но, по словам наблюдателей, через вентиляцию слышно, как время от времени ругаются между собой женщины. Причины, правда, исключительно бытовые: не туда тарелку поставила, не вымыла ложку. Но, как известно, с таких вот мелочей и начинается разлад даже в самых сплоченных сообществах…
Психическое и физическое здоровье затворников уже вызывает сомнения. В сарае около молельного дома стоит инвалидное кресло: возможно, оно принадлежало кому-то из жителей подземелья. В одном из домов, где проживали последователи Кузнецова, остались упаковки с лекарствами. «Каптоприл» принимают люди, перенесшие инфаркт миокарда, страдающие сердечной недостаточностью. Препарат серьезный, имеет  побочные действия: угнетение ЦНС, сонливость, спутанность сознания, депрессия, атаксия, судороги (и это далеко не полный перечень). Кто знает, какие «озарения» приходили к человеку, принимающему эти таблетки.
Несмотря на заверения «опоздавших» Ольги Денисович и Валентины Понедельник в том, что родственники подземных жителей в курсе, куда и зачем ушли их близкие, в Пензу потянулись мужья, жены, дети. Так, неделю назад в Никольское приехал супруг Валентины Понедельник. Он сказал, что убеждения жены поддерживает, но уж если не удалось уйти под землю, то надо возвращаться домой, в Брестскую область. Пока он вместе с ней находится в молельном доме.
Уже неделю в Беково работают специалисты из научного центра социальной и судебной психиатрии имени Сербского. На контакт с затворниками они, правда, еще не выходили, общаясь только с местным населением и с семьей Понедельник.
– Валентина и Николай Понедельник попали, по сути, в чрезвычайную ситуацию, – сказал заместитель директора института Зураб Кекелидзе, – и им, естественно, надо помочь. Я разработал план и в ближайшее время  начну дейст­вовать. Естественно, рассказать сейчас я ничего не могу – врачебная этика, сами понимаете. Хочу только отметить, что по нашим меркам эти люди здоровы. Вот Петр Кузнецов и Зоя Никитина (еще одна его последовательница, как и Понедельник, не попавшая в пещеру) находятся на лечении. Комментировать психическое состояние тех, кто находится под землей, я сейчас не могу, но уверен, что детей надо забрать оттуда как можно скорее: под угрозой их физическое здоровье и психика. Собственно, все, что мы делаем сейчас, – ради детей. Если бы под землю ушли только взрослые, их бы никто не трогал.
Бековские сидельцы привлекли внимание не только психиатров. Предприниматель Герман Стерлигов приехал в Пензу по просьбе белорусской  диаспоры. Как извест­но, основатель биржи «Алиса» продал свой особняк на Рублевке и поселился вместе с семьей на глухом хуторе, куда даже нет проезжей дороги. Бывший олигарх считает, что пережить надвигающуюся техногенную катастрофу можно только в глухих лесах. Но никак не в оврагах…
– Я согласен, что в ближайшем будущем нас ждет что-то вроде апокалипсиса, – сказал Герман Стерлигов, уделив несколько минут корреспонденту «ПП», – но не в том смысле, как это понимают последователи Кузнецова. Никакого антихриста не будет – мы сами вполне справляемся с этой ролью. В погоне за техническими новинками мы загаживаем атмосферу, губим родную землю. Естественно, ничем хорошим это не закончится. Но уходить в пещеры, чтобы спастись, – это не выход! Поэтому я хочу убедить этих людей выйти на поверхность. Мне есть что сказать им, есть что предложить. Если они хотят уйти от мира – пожалуйста, на моем хуторе место найдется всем! Природа там дивная, до цивилизации далеко, так что никто не побеспокоит братьев и сестер. Но, по крайней мере, они не будут заживо захоронены в этом глиняном склепе.
Отшельник с рублевским прошлым рассказал, что в момент переезда на хутор он столкнулся с реальной проблемой: пытался нанять работников, но непьющих мужиков на ближайших километрах не нашлось. Пришлось вывозить русских из стран ближнего зарубежья. И сейчас люди живут и радуются: есть жилье, есть пища, атмосфера вокруг благостная.
– Никто из тех, кто приехал ко мне в слободу, не пожалел об этом. Народ тут духовно обогатился. Вспоминаю, какие они были: затравленные, забитые жизнью. А сейчас смотришь на них и радуешься: спокойные, уверенные в себе. То же самое я хочу предложить и тем, кто сейчас закрылся в Поганом овраге.
– Герман Львович, у вас же работать надо будет! А в подземелье сидишь себе и сидишь, молитвы возносишь. Может, поэтому они пока никак не отреагировали на ваши уговоры?
– Да нет, нормальные там люди сидят. Если такую пещеру сделали, запасов набрали, значит, работать умеют. Не от труда они ушли, а от мира, который стал для них враждебным. Так что надо их просто успокоить, предложить альтернативу, и будут они жить у меня в слободе и славить Господа.
Но затворники все еще остаются в подземелье. Не верится им, наверное, в то, что где-то на границе Московской и Смоленской областей ждет их земля обетованная.

Оставлять затворников в покое никто не собирается – дети в опасности. Правда, вероятность штурма отрицают и правоохранительные органы, и психиатры. Но все они уверены, что в ближайшее время выход из ситуации будет найден, и дети подземелья снова увидят солнце.

---

Кекелидзе:
«Комментировать психическое состояние тех, кто находится под землей, я сейчас не могу, но уверен, что детей надо забрать оттуда как можно скорее: под угрозой их физическое здоровье и психика».

---

Стерлигов:
«Уходить в пещеры, чтобы спастись, – это не выход! Поэтому я хочу убедить этих людей выйти на поверхность. Мне есть что сказать им, есть что предложить».

---

Власть тьмы

Газета «Пензенские епархиальные ведомости» в 1904 году сообщала: «В Пензенской губернии нет ни одного города (за исключением Городищ), в котором не было бы раскольников в большем или меньшем количестве. Но всего более раскольников проживает в Пензе…».
В 1903 г. в одном лишь городе Пензе и Пензенском уезде по официальным данным насчитывалось 1200 душ обоего пола.

Плагиатор

Речь шла в основном не о «классических» старообрядцах. Епархиальное начальство в большей степени беспокоили беглопоповцы, или бегуны, которые открыто противопоставляли себя всем общественным устоям. Еще их называли «подпольниками», что прямо указывало на их способ бегства от грешного мира. Одним из центров пензенских еретиков было село Царевщина Мокшанского уезда. Там в подполах некоторых домов тайно проживали, прячась от мира и властей, по нескольку десятков человек.
Представители власти наловчились определять такие дома по количеству белья, которое вывешивалось для сушки на улицу. Обнаруженных сектантов отправляли по месту их жительства, а хозяев домов отдавали под суд как зачинщиков. Наказание было не очень строгим – несколько месяцев ареста или штраф.
«Сектанты отрицают паспорты и печати, прилагаемые к паспортам, называют не иначе как печатью антихриста…» – писали «Пензенские епархиальные ведомости» в № 14 от 1897 года.
Так что Петр Кузнецов, лидер бековских сидельцев, – банальный плагиатор.

К свету!

Сектанты всех времен и народов легко распоряжаются чужими жизнями, не жалея даже младенцев, потому как не дорожат и своей собственной. Как убедить существо с пустыми, белыми от безумия глазами, что у ребенка – заложника сатанинского наваждения его родителя – может и должна быть своя судьба, пахнущая иначе, чем зловонное подземелье?

Автор: Ольга СИДОРИНА, фото Дмитрия Бархатова

Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER