Вынужденное заточение: как оберегают от заражения COVID-19 в пензенских домах ветеранов

Здание Сердобского дома ветеранов внешне похоже на школу или детский сад: чисто выметенные дорожки, заботливо покрашенные бордюры. Много зелени и цветов. Этой весной уход за растениями был особенно тщательным, потому что сотрудникам приходится жить здесь постоянно вместе с подопечными.

Первая смена

— Первые две недели апреля мы проработали в обычном режиме. А 17-го директор собрал нас и сообщил, что для сохранения здоровья подопечных стационарные учреждения соцобслуживания переходят на сменный режим работы, — рассказывает заведующая медицинским отделением Елена Исанина. — Смена — 14 дней. У нас было всего несколько часов на то, чтобы собрать вещи, дать наставления остающимся дома родственникам и заступить на вахту. 

В первую смену работали добровольцы. Среди них — и Елена Федоровна. После отработала другая группа коллег, а в пятницу Исанина закончила работу в третьей смене.

За себя и за того парня

14 дней за закрытыми дверьми... Поначалу такой режим тяготит, но быстро приходит понимание, что переживать и рефлексировать некогда — забот при таком графике добавляется. Медперсоналу приходится два раза в день измерять температуру всем проживающим и всем работникам, следить за тем, не появились ли у кого симптомы ОРВИ, проходить инструктаж на случай, если возникнет подозрение на коронавирусную инфекцию. Но, слава богу, пока все нормально.

— Мы быстро перестроились на работу в новых условиях: закупили дополнительные средства индивидуальной защиты (маски, перчатки, защитные комбинезоны и костюмы) на случай выявления больных коронавирусом, бесконтактные тепловизоры, дезсредства. Определен алгоритм действий на случай выявления больного COVID-19.

Но это только новые обязанности. Между тем и прежних никто не отменял. А учитывая, что 343 подопечных коллектив обслуживает в сокращенном составе, нагрузки большие. 

— Мы постарались организовать жизнь в учреждении так, чтобы избегать скученности людей, — объясняет Елена Исанина. — Поэтому в столовую теперь ходят не более 40 человек, остальным санитарки (вместо буфетчиц) четыре раза в день разносят еду по комнатам, проводят уборку (вместо уборщиц) после каждого приема пищи, следят за тем, чтобы общение между проживающими в секциях было минимальным.

А еще медперсонал исполняет обязанности библиотекарей, организаторов досуга — по теплой погоде люди потянулись в сад с книгами под мышкой, на площадки для отдыха и настольных игр.

Застать саму Елену Федоровну в кабинете с утра до позднего вечера нереально — она постоянно занята с подопечными, которые размещаются в двух корпусах. 

— Лучше я побегаю, чем люди будут из корпуса в корпус ходить, — объясняет врач. — Персонал мне сообщает, если у кого-то из наших подопечных есть жалобы, признаки недомогания, и я немедленно отправляюсь к ним. По большому счету, за день бываю практически у каждого из проживающих. 

Лечение — само собой. Но попутно приходится кого-то помирить, кого-то расселить, а кого-то просто выслушать. Глядишь, и про таблетки люди не вспоминают.

Неожиданные плюсы

Она говорит, что у вынужденного заточения обнаружились плюсы. Первыми об этом рассказали пожилые постояльцы. Их радует, что одни и те же люди круглосуточно рядом с ними — прямо как в семье. Бабушки и дедушки определенно стали спокойнее, умиротвореннее. 

— О! Три ангелочка прилетели, — приветствуют врача и сопровождающих ее санитарок бабушки и дедушки.

А еще их и сотрудников учреждения не донимают родственники — вход посторонним закрыт.

Ну и территория преображается. Приходя на смену, сотрудницы приносят подготовленную дома рассаду цветов и копошатся на клумбах в каждую свободную минуту.

— Мне кажется, общая опасность сплотила людей, — рассуждает Елена Исанина. — С пониманием относятся к экстренной ситуации и наши работники: на смену выходят даже те, у кого есть маленькие дети, поручая их заботам родственников. Да и люди, не связанные с работой в учреждении, входят в наше положение. Контингент у нас возрастной, почти у каждого — букет заболеваний. Обычно лекарства по заказам проживающих мы сами закупаем. А тут — не выйти. Решили обратиться за помощью к заведующей аптекой, особо не надеясь на положительный результат. И что вы думаете? Все препараты по списку собрали, разложили по пакетам, и муж заведующей привез их на собственной машине.

Деньгами не измерить

Даже во время выходных дней сотрудники Сердобского дома ветеранов стараются ограничить общение в целях безопасности. Им самим нельзя болеть, не говоря уже о возможности заразить окружающих. Если один из коллектива выбывает, нагрузка на остальных увеличивается. А уж куда увеличивать? 

Елена Федоровна не скрывает, что устает, причем больше морально, а не физически. 

— Мы постоянно имеем дело со страданием, болью — мало положительных эмоций, — говорит она. — Для большинства обитателей Дом ветеранов — это последняя пристань, а мы — те, кто закроет им глаза в конце земного пути... Быть рядом с такими людьми — это ко многому обязывает и в моральном плане. 

Такую работу сложно оценить деньгами. Хотя Елена Федоровна не жалуется: получает примерно 39 тысяч рублей. Да еще надбавка за работу в новых условиях — примерно столько же. 

— Но, поверьте: даже за такие деньги не каждый сможет работать у нас, остаются только те, кто по-настоящему любит людей, — вздыхает врач.. 

Елена Исанина любит: скоро 34 года как она пришла сюда после окончания Астраханского медицинского института.

— Федоровна, уходишь? — с нескрываемым сожалением в голосе тормозит бегущего по коридору врача дедушка, который живет здесь уже 30 лет.

Елена Федоровна успокаивает: 

— Да, смена закончилась, но не успеете оглянуться, а я уже вернусь. 

Закрывающие за собой калитку сотрудники, сдавшие смену коллегам, спиной чувствуют пристальные взгляды. Они давно стали для подопечных дочками и внучками. 

Бабушки и дедушки, они скоро придут!

Автор: Екатерина РОГОЖКИНА

Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER