Василию Конопатину – 75 лет: о молодых актерах, отказе от охоты и личном
Заслуженный артист России ответил на вопросы «Пензенской правды»
Погружение в роль
– Василий Яковлевич, как настроение?
– Бодрое. Работа есть. Сейчас занят в двух спектаклях – «Нахлебник» и «Ромео и Джульетта». Последний у меня, кстати, рекордсмен. Уже 30 лет играю в нем отца Лоренцо. До сих пор идут на сцене и несколько постановок, где я выступил режиссером. Хочется поставить что-то новое, нахожусь в поиске материала.
– За 45 лет служения театру вы сыграли огромное количество ролей. Какая самая любимая?
– Сказать сложно, с каждой осталась часть моей души, часть прожитой жизни.
– Зрители хотят видеть вас на сцене чаще. В последнее время режиссура вам ближе?
– Сегодня почти нет пьес для возрастных актеров. Да и не в каждой, наверное, я бы сыграл. Хочется цельного, настоящего. Смотрю некоторые современные постановки разных театров и удивляюсь. Ну не могу я понять, когда гоголевский Хлестаков вдруг выходит в современном костюме и ведет себя в точности как его ровесник из нашего времени. Или когда в «Гамлете» на актера надевают фашистскую форму, чтобы какой-то мудреный замысел до зрителя донести. Я приверженец старой школы: герой должен жить в атмосфере той эпохи, которая его породила. Нас учили, что на сцене важны не столько приемы, сколько полное погружение в роль.
А режиссерская работа приносит мне большое удовольствие. Люблю ставить детские спектакли. «Муха Цокотуха», к примеру, уже 10 лет успешно идет в театре.
– Как вы думаете, почему дети любят созданные вами спектакли?
– Мы на одной волне. Актеры вообще по природе своей в душе остаются детьми, всегда открыты чему-то новому. А театр начинается с «если бы»… Без фантазии, вечного поиска истины его бы не было.
Знаете, что мне больше всего запомнилось? Реакция детей на постановку «Серебряного копытца». Там такая декорация еще была: горка с самоцветами, падал снег… По залу прокатилось тихое «А-ах!» Дети поверили с сказку.
Не просто зритель
– Как оцениваете потенциал молодых актеров театра?– Театр сегодня – для них. Они пришли уже в новое здание, наполнили его своими эмоциями, атмосферой. Талантливых много, с удовольствием смотрю на их работу.
– А часто вас можно увидеть в зале в роли зрителя?
– По работе много чего смотрю, а театр просто как досуг не могу расценивать. Моя жизнь – по ту сторону. Люблю делать, а не созерцать. Даже когда в молодости в волейбол играл за сборную, трансляции игр мне были не интересны.
– Публика столько лет смотрела на вас, а вы – на нее. Как изменились люди за почти полвека?
– К счастью, главное осталось неизменным. Пензенцы любят театр, у нас очень тепло принимают спектакли. Традиции, которые заложил режиссер Семен Рейнгольд, еще живы. А я очень люблю своих зрителей. Но если рассматривать публику в более широком смысле слова, без привязки к нашему театру, то сегодня мало кто может отличить зерна от плевел. Если ребенка с детства кормить имитированной красной икрой, а потом дать настоящую, она ему не понравится, он не знает ее вкуса. Так и сейчас бездарность порой конкурирует с великим даром. Кабацкие певцы вышли на сцену – зритель внимает. Иным для успеха порой достаточно декольте поглубже и оголенного зада.
О личном
– Да, по-прежнему. Занимаюсь садом, а жена – огородом. Наша семья обрабатывает эту землю уже 68 лет. Этот участок когда-то давали моему отцу.
Раньше еще любил охоту на уток. Но ружье давно уже сдал. Стал сентиментальным. Не хочу в птиц стрелять.
– О чем мечтаете, какие планы строите?
– Живу театром. Ищу радость в настоящем. Сегодня я халиф на час. Выйду на сцену, сыграю роль и ухожу в тень.
Но творческий зуд, конечно, не унять. Вот сейчас мечтаю поставить «Незнайку на Луне» – взрослый спектакль по детской книге. Там такой материал шикарный – есть где развернуться.
Большая фотогалерея юбиляра.
Автор: Лариса ГУЛИНА
Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER
