Тайная молитва божьих одуванчиков

Многие годы они не могли никому рассказать свою тайну. Но, состарившись, все-таки оказались в монастыре, к которому так стремились...

Божьи одуванчики. По-другому и не назовешь этих кротких, добродушных старушек, словно излучающих чистый и теплый свет. С их появлением жизнь богадельни пензен-ского Троицкого женского монастыря, где находят приют одинокие пожилые женщины, незримо изменилась. 

Есть такое выражение «вашими молитвами», обычно употребляющееся с иронией в ответ на вопрос: как дела? А вот благодаря молитвам этих обитательниц богадельни дела и в самом деле ладятся, без шуток. 

Спасло чудо

Как-то одной из насельниц Троицкого монастыря, инокине Ксении, внезапно стало плохо. Она едва дошла до богадельни, где есть медицинский кабинет. Медсестра измерила женщине артериальное давление — оно было критически высоким. Вызвали скорую помощь, но пока машина добиралась, состояние инокини все ухудшалось. 

— Мы боялись, что она не доживет до приезда врачей, — вспоминает управляющая богадельней Надежда Ермошина. — Заметались, не зная, как помочь. И тут меня осенило — я в комнаты к нашим любимым старушкам забежала: «Молитесь, дорогие мои, за рабу Божию Ксению». 

Сотрудники скорой предположили у инокини инсульт, отправили в больницу, где диагноз подтвердился. По словам медиков, женщину спасло чудо: болезнь развивалась настолько быстро, что еще немного — и все могло бы кончиться печально. 

— Но мы-то знали, благодаря кому это чудо случилось! — утверждает Надежда Николаевна. 

Так кто же они, эти удивительные бабушки, уроженки Земетчинского района? Сначала их в богадельне было пятеро, но две, к прискорбию, уже ушли из жизни. 

Они из тех, кто в советские годы не боялся исповедовать православную веру, рискуя подвергнуться сначала сталинским репрессиям, а затем — хрущевским гонениям. На них снисходительно поглядывали односельчане, в открытую посмеиваясь над «темными, забитыми» девчонками, ходившими по воскресеньям в соседнее село за 15 километров — осенний дождь ли, весенняя ли распутица — в единственную сохранившуюся в округе церковь. 

Но никто не догадывался, что девушки были не просто верующими — они были тайно пострижены в монахини. Днем наравне со всеми работали на колхозно-совхозных полях, а ночью молились за этот грешный мир. 

Хлеб пополам со слезами

— Я родилась еще до войны в селе Вяземка, была третьим ребенком в семье. Отец все о сыне мечтал и крепко тогда на мать обиделся, когда она в третий раз девочку родила, — рассказывает схимонахиня (схима — высшая ступень монашества) Екатерина (Мякуева). Она единственная из трех еще помнит о тех давних трудных временах и еще может ходить. Матери Наталья (Шиганова) и Мария (Лошкарева) уже не встают с постели. 

— Семья наша была верующей, отец пел в церковном хоре, — продолжает мать Екатерина. (кстати, ее мирское имя — Татьяна). — Когда он отказался вступать в колхоз, власти у нас отобрали все и выселили из дома. 

Пошли бы Мякуевы по миру, если б их не приютили у себя сердобольные односельчане. 

А потом началась война. Глава семейства погиб на фронте, оставив сиротами пятерых детей. Они в полной мере познали страдание, голод, холод. Выжили чудом, на хлебе из лебеды. 

Но вдова Никиты Мякуева Евдокия никогда не роптала, верила, что Бог поможет и спасет ее и детей. 

— Ее вера и нам передалась, — говорит схимонахиня. — Мама нас вымолила. 

Но годы войны запомнились не только страданиями и лишениям. Однажды в Вяземке появились две женщины среднего возраста – Мария и Анастасия. Они переехали в село откуда-то из-под Сарова (ныне — Нижегородская область). Умные, серьезные, набожные и доброжелательные, всегда чисто и строго одетые, они сразу же полюбились многим односельчанам. Правда, о своем прошлом ничего не рассказывали:

— Если скажем, то и костям нашим покоя не будет. 

Предполагали, что они — схимонахини разоренной Серафимо-Дивеевской обители, опасающиеся преследований со стороны властей. Но двоюродная тетушка Тани Мякуевой, которая и привезла сестер в Вяземку, таинственно называла их «царевы дочки». 

Вера непоколебимая

Имели ли сестры отношение к династии Романовых? Были ли из знатного рода приближенных к императорской фамилии? Или просто люди поверили в легенду, что кому-то из узников Ипатьевского дома в Екатеринбурге удалось спастись от расстрела 17 июля 1918 года?

Свою тайну сестры так и унесли с собой в могилу. Как бы то ни было, но именно благодаря им в Вяземке и окрестных селах после войны возродилась духовная жизнь. В Земетчинском районе, кстати, они оказались неслучайно. Кто-то сказал женщинам, что в этих краях есть Молочный родник, рядом с которым живет тайная община православных людей. 

Как рассказывает пензенский церковный краевед Сергей Зелев, действительно, на Молочном роднике, расположенном в трех километрах от села Пашково, в 30-е годы прошлого века был уединенный скит. Общину создала Анастасия Мишина, жительница села Раево (ныне — Моршанский район Тамбовской области). Ее запомнили как блаженную Анастасию Пашковскую. 

«Царевы дочки» так и не успели познакомиться с насельниками скита. Общину — около 20 человек — кто-то выдал в октябре 1945 года. Люди были арестованы и отправлены по тюрьмам и лагерям. А сестры доживали свой век в Вяземке. 

Но безбожникам не удалось сломить верующих. На смену разгромленному скиту на Молочном роднике пришла новая женская община, которую создали Анастасия и Мария.  

Христовы невесты

— Земетчинский район — самый удаленный от областного центра, а в середине прошлого века вообще считался медвежьим углом, куда в ненастье по бездорожью добирались по нескольку суток. Может быть, поэтому Господь и устроил здесь духовный рассадник монашества, — рассуждает епископ Сердобский и Спасский Митрофан, духовный отец схимонахини Екатерины. – Сюда после закрытия Керенского Тихвинского монастыря — тогда он был женским — перебрались многие монахини обители. Они жили в Вяземке, Сядемке, Большой Ижморе, Ушинке. 

Однажды 15-летняя Таня Мякуева с подружками была на богослужении в Троицком храме села Большая Ижмора. Вдруг на пороге церкви появилась скромно одетая старушка в темном платочке. «Схимонахиня!» — пронесся почтительный шепот среди молящихся. Старушка медленно шла к алтарю, а когда поравнялась с Таней, взглянула на нее, улыбнулась, поцеловала в лоб и двинулась дальше. 

— Это она меня так благословила на монашество. Об этой старице говорили, что она прозорливая. Думаю, она предвидела мое будущее, — уверена мать Екатерина. 

Несколькими годами позже они с сестрой приняли монашеский обет в одном из храмов Рязанской области. 
Долгие годы им приходилось это скрывать. И только в 1990-е годы оставшиеся в живых члены тайной монашеской общины наконец смогли сказать о себе правду. 

Они так и остались в миру — потрудиться во славу Божию в монастыре уже не могли в силу своей немощности. За кем-то ухаживали родственники, за кем-то — прихожане храмов. А когда в Пензе открылась богадельня, пятерым одиноким старицам по благословению игумении Троицкой обители Александры предложили переселиться туда. Теперь их осталось трое...

— Господь их нам словно на радость даровал, — улыбается игумения. — С ними хорошо и просто рядом находиться, и слушать их рассказы, и молиться вместе. 

Автор: Наталья СИЗОВА

Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER