«Отец, я сделал все, что мог!»

«Отец, я сделал все, что мог!»

Немцы тоже ищут своих предков, не вернувшихся с войны. Кристиан Зеегер ради этого приехал в Кузнецк Пензенской области

И Берлин бомбили
Кристиану в августе исполнится 76 лет. Он владеет в Германии небольшой бумажной фабрикой, доставшейся ему от отца. Его сердце хранит детские воспоминания: Берлин, 1945 год, частые бомбежки. Семилетний Кристиан вместе с семьей прячется в бомбоубежище. Еще он помнит, как его призванный на фронт в самом конце войны отец получил краткосрочный отпуск. У потом снова ушел воевать — и сгинул.

После войны поверженная Германия довольно быстро восстановила свою экономику. Вот уже много лет Кристиан живет в благополучном государстве. Одно терзало все эти годы: где же нашел  последнее пристанище Карл Хайнц Зеегер? Где покоится он, совсем не похожий на вояку немецкий бюргер — глава семьи и отец двоих детей?
Последняя весточка о папе: попал в плен в столице Чехословакии. Потом — тишина.  

Заброшенное кладбище
В конце 90-х годов в России грянула перестройка. Это слово было переведено на все языки мира. Стали открываться военные архивы, можно было найти хоть какую-то информацию о родных, погибших во время второй мировой войны.

В Кузнецке в то время появилось общество немецкой культуры. Люди, которые раньше в силу исторических событий боялись афишировать свою национальность, начали потихоньку объединяться, чтобы сохранить воспоминания о своих корнях.

«Центр немецкой культуры Кузнецка и Кузнецкого района» возглавил директор МУП «Гортеплосеть» Владимир Дильман. Он узнал, что в районе возвышенности с северной стороны города (Карпаты) находятся два кладбища, где захоронены 935 человек, в том числе 839 немцев, а также венгры, румыны, французы, австрийцы, украинцы…

Активисты центра немецкой культуры рассказывают, что когда они впервые пришли на эти заброшенные погосты, им открылась неприглядная картина: кругом — разрытые могилы (кто-то из местных хладнокровно искал здесь военные награды), бурьян.

Провели несколько субботников. Засыпали песком ямы, сложив в них найденные человеческие кости, скосили траву, убрали мусор. Вот уже несколько лет это место выглядит совершенно иначе. Не так давно здесь появился первый памятный знак. Поскольку Кузнецк был городом-побратимом Дьюлы, первыми узнали о массовом захоронении военнопленных в Венгрии. От венгерской стороны был установлен католический крест, на подножии которого записаны имена граждан этой страны.

Слушал и плакал
По имевшимся у Кристиана сведениям, его отец был в числе военнопленных, похороненных в Кузнецке.   
Кристиан долго не решался приехать в Россию. Ведь у жителей Западной Европы сложилось представление, что русские — «бёзе» (сердитые, рассерженные). Да и как иначе, рассуждают немцы, ведь солдаты вермахта такое натворили! Сам Кристиан не верил в то, что в России согласятся ему помочь. Об этом мне рассказала переводчица.

На поверку все оказалось не так страшно, хотя и ступил впервые Кристиан Зеегер на кузнецкую землю 9 Мая 2012 года.
То, что он узнал здесь, повергло его в шок. Оказывается, в Кузнецке похоронены не 25 военнопленных из спецгоспиталей, как было ему сказано в Германии, а более восьми сотен человек. Кристиан искал людей, которые могли бы хоть что-то рассказать ему о жизни военнопленных. И такие находились. Ему поведали, что пленники не только строили дороги в нашем городе (сколько уж лет служит асфальтовое покрытие на улице Белинского), но и общались с местным населением, не были затворниками: кололи дрова, помогая воспитанникам соседнего детского дома, дарили детям самодельные игрушки-свистульки.

Когда Кристиан узнавал эти, казалось бы, простые и незначительные вещи, у него начинал дрожать голос, на глазах появлялись слезы. Тогда у него и возникло желание довести свою миссию до конца: убедить соотечественников установить в Кузнецке памятный знак в честь жертв второй мировой войны — жителей Германии.

На воплощение задуманного ушел год. Решение о выделении средств принималось коллегиально в городе в Касселе: Кристиан положил перед комиссией копии документов, переданных ему  Дильманом. 839 имен… Документы проверили, данные подтвердились. И вот средства выделены, найден подходящий гранитный монолит, отшлифован и привезен в Кузнецк.

На могиле отца
Памятный знак с надписями на русском и немецком языках был установлен без проволочек. Утром 23 июля 2013 года Кристин Зеегер смог положить букет цветов на могилу своего отца.

Открывая памятный знак, руководитель «Центра немецкой культуры» Владимир Дильман сказал:
— Нельзя забывать свою историю. Понятен долг, который дети чувствуют перед своими родителями, как бы ни сложилась их судьба. Пусть этот камень станет не камнем раздора, а камнем примирения всех, чьих отцов и дедов обожгло пламя войны.

Ведь люди гибли и с той, и с другой стороны. И, в конце концов, развязали кровопролитную бойню не эти простые солдаты...
Кристиан Зеегер возложил цветы, задумчиво постоял под величественными стройными соснами, устремленными в пронзительно-голубое небо. Потом развеял над этой печальной местностью землю, которую привез с собой из Германии, и взял с собой частицу кузнецкой земли, чтобы рассыпать ее на могиле матери.
— У меня теперь легко на сердце, я выполнил свой долг, больше я ничего не могу сделать для своего отца, — признался убеленный сединами гость нашего города.  

В ходе своих двух поездок в Россию Кристиан в корне поменял представление о ней. Он очень благодарен всем, от кого увидел сочувствие и действенную помощь. Отвечая на вопрос любопытных журналистов: «Какие же они, русские?», Кристиан из-за языковых трудностей долго подбирал подходящее слово (мягкие, добрые?), и оно нашлось: они очень душевные. И еще ему, так долго шедшему к своей мечте, понравилась русская поговорка: «Лучше поздно, чем никогда».

Автор: фото автора

Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER


Популярное