«Краюшка» Николая Нестерова: фермер открыл свое дело в 90-е и до сих пор получает хорошие урожаи

Издалека ток в Катковке напоминает песчаные барханы. А приблизишься – и холмы распадаются на спелые ячменные зерна. Не могу удержаться и набираю их – теплые, прогретые солнцем – в ладони. Золото нового урожая.

Поле  – его «кабинет»

Гудят механизмы зерносортировочного пункта. Глава КФХ Николай Нестеров ждет нас на рабочем месте – в крохотной комнатушке при здоровенном ангаре. Впрочем, тут он проводит мало времени. Главный его «кабинет» – поле, «потолок» – небо. Вместе с  ним мы садимся в машину и едем на жатву.

– У нас 400 гектаров под озимыми и столько же – под яровыми. Бобовыми занято 250 гектаров, более 500 – техническими культурами, – кратко вводит он в курс дела.
Урожай оправдал ожидания: ячмень – 54 центнера с гектара, пшеница – более 40. 
 
– Прогнозы были не такие оптимистичные, – признается он. – Погода заставила понервничать. Видите эту проплешину? Тут, в низинке, стоял лед, и озимые погибли.  
Николай Иванович с сожалением смотрит на серое пятно на желтой ниве. Видно, что оно для него – как саднящая рана.

Убирают пшеницу «цефей», для наших полей не совсем привычную – с усами.


– Колючая, – ласково говорит Нестеров, пропуская между пальцев налитый колос. – Хороший сорт, продовольственный, твердый. Из такой пшеницы макароны делают. В ней много белка и стоить она будет дороже, чем фуражная. 

Хлебное дело

Этой осенью зерна в регионе снова будет много. Николай Нестеров – опытный хозяйственник. Давно понял, что надо строить зернохранилища. Тогда урожай можно продать позже, по более выгодной цене. Если отдавать «с поля», можно сильно продешевить.

– Из-за перенасыщености рынка рентабельность ячменя и пшеницы упала, но не до такой степени, чтобы невыгодно было заниматься зерновыми, – объясняет глава КФХ. – Многие ищут выход: выращивают сою, рапс. Но Россия – это прежде всего поля пшеницы. И в менталитете нашем заложено, что хлеб всему голова. Поэтому сеяли и будем сеять.

Бывший главный агроном совхоза «Степной», Нестеров открыл свое дело в трудные 90-е, когда развалилось хозяйство.
 
– Оглядываясь назад, я понимаю, что сейчас вряд ли бы решился на такую авантюру, – признается он. – Каждый в то время крутился как мог. Считалось, что не обманешь, не украдешь  – не проживешь. А мне, здоровому мужику, было стыдно идти по этому пути. Хотелось заниматься тем, что люблю и умею. Тогда мы, пять опытных аграриев, создали КФХ, оформили землю в собственность и начали сами растить хлеб. Сейчас, правда, из тех пятерых в деле остался я один, самый молодой.

«Наташка» подскажет

Николай Иванович «в борозде» уже 30 лет. Начало страды – его любимое время, когда виден результат труда.

– У меня в КФХ 13 человек работают, все по-белому, круглогодично. Я своими людьми горжусь. Случайных среди них нет, – отмечает Нестеров. – Все ответственные, с юмором. В современных комбайнах есть электронная помощница (вроде известной всем  «Алисы»). Они ее «Наташкой» называют. «Наташка» сообщит, когда бункер заполнится зерном, подскажет, какую деталь в машине надо проверить.

Александр Степанов – молодой комбайнер КФХ. Коллеги окрестили  его Бригадиром.

– У него техника самая старая, а по намолотам – в лидерах. Все в руках горит, – комментирует Николай Иванович.



Знаком он останавливает комбайн. Александр нехотя выходит из-за штурвала, не заглушая двигатель.

– Да что рассказывать, – отмахивается он. – Я со школы жать и пахать люблю. С 12 лет в поле. У меня отец – механизатор.

– Сейчас, в страду, не утомляет график?

– По-разному. Бывает, проваливаешься в сон и кажется: глаза закрыл и тут же открыл – уже светает! – Бригадир нетерпеливо посматривает на свою машину. Сворачиваю расспросы,  и Саша с облегчением возвращается в кабину – продолжать жатву.

– Хочу для него новый комбайн купить, но пока не получается. 20 миллионов он сейчас стоит, а то и 30. Хорошо хоть у нас в хозяйстве почти вся техника российская, с запчастями, с обслуживанием проблем нет, – заключает глава КФХ.

Родная земля

Уберут зерновые – дойдет очередь до чечевицы.

– Все новое – хорошо забытое старое, – объясняет Николай Иванович. – Еще в советское время у нас на полевом стане кашу из чечевицы механизаторам  на обед варили. Мы ее сажаем больше для севооборота: поле устанет, если культуры не менять.

И все же чечевица сегодня в тренде. Ее увозят на экспорт.

– К нам в хозяйство приезжал индус, господин Радж. У него в Ростове своя фирма. Сделал анализ на качество и забрал сразу 400 тонн, – рассказывает Николай Иванович.


Блюда из своей чечевицы Нестеров тоже жалует. Но больше – хлеб из выращенной собственноручно пшеницы.

– Жена раньше часто пекла. Отрежешь краюшку еще теплого, да с молоком – кажется, нет ничего вкуснее, – с ностальгией вспоминает он.
Простоту Николай Иванович любит и в еде, и в отдыхе.

– В отпуск летом никогда не хожу, – признается он. – Максимум вырвусь на пару дней в село Шкудим Сосновоборского района. Там мои корни, там остался отчий дом, который поддерживаю в порядке. Встречаемся с односельчанами. На Троицу, на Рождество люди со всей страны приезжают.

И вообще самые лучшие места – у нас, в средней полосе. Сколько закатов я встретил здесь, объезжая поля по вечерам!

У меня трое детей. Один сын тоже стал агрономом. Недавно отмечали его день рождения: 30 лет. Гостей собралось – тьма. Столько знакомых лиц! Вспомнилось время, когда впервые приехал сюда с чемоданчиком в руках, никого не зная. И подумал: эта земля стала мне родной. 

Автор: Лариса ГУЛИНА

Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER