Полминуты — и вся жизнь: 30 лет назад в Армении произошло страшное землетрясение

7 декабря 1988 года в Армении произошло страшнейшее землетрясение, которое унесло жизни 25 тысяч человек.

Пол заходил волнами

— Привет, Сусанна, у меня небольшой перерыв, вот решила забежать к тебе, книжку вернуть. 
— Заходи, Каринэ-джан, кофейку попьем. Подожди, сейчас на работу соберусь, вместе выйдем, я тебя до редакции провожу. 

Сусанна Асатрян, поставив перед подругой чашку свежесваренного кофе, отправилась в ванную — прихорашиваться перед репетицией. Девушка служила актрисой в ленинаканском театре-студии «Араспел». А ее подруга Каринэ Кавазян вела отдел культуры в окружной газете. 

Сусанна протянула руку к волосам, чтобы снять бигуди, и вдруг почувствовала, как задрожал пол под ногами. «Землетрясение, будь оно неладно», — подумала девушка. Ленинакан периодически потряхивало. 

Вышла в коридор, и в тот же миг мощный толчок снизу сбил ее с ног. Паркетный пол заходил волнами, с полок посыпались книги, вазы, с потолка кусками отлетала штукатурка. 

Еще одним толчком в квартире выбило окна. Пианино с грохотом отскочило от стены и, проехав несколько метров, остановилось как раз посередине комнаты. Красивая вазочка в стиле рококо, подарок покойной мамы, замерла на самом краю верхней крышки инструмента. 

«Как хорошо, не разбилась», — с радостью подумала Сусанна. 

— Каринэ, ты жива?! 
— Жива-жива!
— Бежим вниз, а то потолок рухнет!

Это было утро 7 декабря 1988 года…

Кошмар наяву

— Вазочка та до сих пор цела. Я ее с собой забрала, когда переезжала в Пензу, — вспоминает председатель Пензенского общества по сохранению армянских традиций «Арагац» Сусанна Асатрян, пережившая 30 лет назад землетрясение в Армении. — Когда толчки стихли, мы с Каринэ выскочили на улицу и замерли. Пыль и дым стояли сплошной стеной, казалось, что вместо города одно серое поле… 

Пыль начала рассеиваться, и жизнь превратилась в кошмар наяву: на месте многоэтажек лежали руины, а в них… растерзанные человеческие тела. Сусанна отказывалась верить в то, что люди, вот так, за несколько секунд, могли рассыпаться, как куклы. 

А потом на улицах началось движение. Окровавленные, часто без верхней одежды, обезумевшие люди бегали в поиске своих близких. По обрывкам разговоров можно было понять, что полгорода сметено с лица земли, в основном многоэтажки современной постройки. Нет больше политехнического института, школы. 

Девушки еще не знали, что в развалины превратился соседний Спитак, сильно разрушены Кировакан (ныне Ванадзор) и Степанаван. 

— А где… редакция? — вдруг спросила Каринэ, указывая на развалины напротив дома Сусанны. Спустя несколько дней она узнает, что никто из ее коллег, находившихся на рабочем месте во время землетрясения, не спасся. 

Дни и ночи Ленинакана

Девушки узнали, что их родные живы-здоровы – благо жили в частных одноэтажных домиках, построенных на совесть. Но к ним не спешили. В состоянии глубокого шока бродили по руинам Ленинакана, не чувствуя холода – земля еще не остыла после страшных содроганий. 

Вечером люди разожгли костры на улицах. Вытаскивали из развалин уцелевшие кресла, тумбочки, ковры, одеяла, садились греться. Пусть на улице, но, главное, не в одиночестве. У одного костра присела Сусанна и увидела, как ее знакомая, жена весьма состоятельного по тем временам горожанина, гладила рукой ковер, под которым лежало тело ее погибшего сына-подростка. Женщина монотонно говорила мужу: 

— Всё тебе деньги, деньги, а теперь мы сыночку даже гроб купить не можем. Хорошо, ковер есть, пригодился. 

Гробов действительно не было. Их же не делают заранее, про запас. На следующий день все деревообрабатывающие пред­приятия Армении перешли на выпуск скорбной продукции, приостановив текущие заказы. 

А на завалах уже действовали военные, милиционеры, рабочие, туристы. Подтянулись профессио­нальные спасатели из Европы и США со специальным оборудованием, которого в СССР тогда не было, с собаками, натасканными на поиск выживших под завалами. 

В разрушенные города на помощь спешили добровольцы со всех союзных республик. 

По линии души

О том, что в Армении произошло небывалое по мощности землетрясение, ведущий конструктор завода «Химмаш», мастер спорта по туризму Николай Платов узнал из новостей 7 декабря 1988-го. И тут же раздался звонок по телефону. 

— Николай, ты слышал новости? — звонил его друг, тоже известный пензенский турист Валерий Косогоров (к прискорбию, ныне покойный). 
— Да, ужас какой-то. 
— А почему мы еще не там? 
— Понял тебя, Валера, через два часа буду готов. 

Вечером 8 декабря первые десять пензенских спасателей прибыли в Спитак. 

— Мы отправились туда не по приказу, не по линии партии, а по линии души, — рассказывает Николай Платов. — У нас были туристическая экипировка, опыт спасработ в горах и желание спасать жизни. 

Первый завал, на котором работала команда Косогорова, был на месте сахарного завода. 

— А там вокруг 10-сантиметровый слой патоки, смешанной с растекшейся нефтью. Прямо не подойти — нога тут же увязает в этой жиже, как в трясине.

Они потеряли счет дням, переходя от дома к дому, разбирая руины, извлекая тела погибших. И какая же радость была, когда удавалось найти живых! К сожалению, это были единичные случаи. 

Жизнь после жизни

Землетрясение в Армении стало толчком к созданию профессиональной спасательной службы в СССР и впоследствии в России.

— Эта трагедия показала, насколько мы оказались не готовы к вызовам стихии такого масштаба, — утверждает замначальника Пензенского пожарно-спасательного центра Геннадий Кабанов, заслуженный спасатель России, создатель поисково-спасательной службы в Пензе. 

На момент землетрясения он возглавлял спорткомитет Железнодорожного райкома партии. 

— В огромной стране всего два полка гражданской обороны – это что, сила? А все остальные — туристы-любители, добровольцы. 

В кабинете у Геннадия Васильевича наполовину разломанный будильник с навеки остановившимися стрелками, показывающими 11 часов 41 минуту. Он нашел его в развалинах жилого дома в Спитаке. Его группа прилетела на пару дней позже косогоровской. 

— Работали от рассвета до заката, пока не валились с ног. Обстановка — не приведи господь! Проходишь мимо стадиона, а на нем гробы штабелями. Выжившие тянут за руки: вон там мой дом был, там мои дети остались. И вот копаешь этот завал, надеешься, вдруг кто-то живой. Тщетно... 

На следующий год после землетрясения в Армении была образована Государственная комиссия Совета министров СССР по чрезвычайным ситуациям, а после 1991 года — МЧС России.

Сусанна Асатрян говорит, что жизнь каждого, кто пережил эту трагедию, изменилась навсегда: 

— Другая моя подруга, гречанка Люда Билбилиди, сильно пострадала тогда, у нее лицо было изуродовано арматурой, чудом не задело мозг. Она перенесла несколько пластических операций. По-прежнему живет в Гюмри — бывшем Ленинакане. Недавно написала на своей страничке в «Фейсбуке»: «30 лет одиночества. Искалеченные лицо, душа, судьба. Пытаюсь вспомнить, чего уже 30 лет я не делаю – от души не радуюсь и не смеюсь».



ЦИФРЫ

Землетрясение в Армении 1988 года, по официальным данным, унесло жизни 25 тысяч человек, 140 тысяч стали инвалидами, более полумиллиона лишились крова. 

В спасательных работах в Ленинакане и Спитаке приняли участие 45 пензенцев — все они были добровольцами. 

Автор: Наталья СИЗОВА

Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER