Известный пензенский хирург вынес вердикт современной медицине

Беседу на эту сложную тему ведем с Анатолием Баулиным, председателем Пензенского отделения Российского общества хирургов, профессором кафедры хирургии и эндоскопии Института усовершенствования врачей, заслуженным врачом РФ. 

Три юбилея 

– Давайте начнем с хорошего, – предлагает Анатолий Афанасьевич. – В этом году пензенское здравоохранение отмечает три знаменательные даты.
50 лет назад появилась фиб­рогастроскопия, или, как в народе говорят, «лампочку глотать». Это был своего рода переворот в диагностике и понимании патологии.

Пионером направления стал народный врач СССР Евгений Петрович Иванов, свою лепту внесли Лидия Васильевна Теренкова, Александр Владимирович Алленов, Владимир Алексеевич Стародубцев, Михаил Петрович Куприянов и многие другие.

Вторая дата – 40 лет внедрения лапароскопии. Ваш покорный слуга имел к этому прямое отношение, как и к внедрению видеоэндохирургии 30 лет назад – это третья дата.

Тогда, в начале 1990-х, мы знали, что в мире проведены первые такие операции, но не представляли, как это через четыре прокола можно выполнить холецистэктомию например. И даже вообразить не могли будущее этой технологии. 

А сегодня я могу с полной ответственностью заверить, что такого набора наименований эндохирургических вмешательств, которые выполняли и выполняют пензенские специалисты, не было и нет даже в ведущих клиниках страны. Это очень большой труд, и это наш вклад в охрану здоровья населения области.

Западня 

– Замечательно, что вы упомянули имена хотя бы нескольких врачей-первопроходцев. Уж больно беспамятным стало наше общество… Ну а вы-то всегда были революционером и по духу, и по делам, поэтому интересно ваше мнение о нынешнем состоянии медицины, которое, как многие считают, находится в тисках западных стандартов. 

– Если почитать классиков, станет понятно, что, начиная с XVII века, они говорили о желании Запада подмять и поработить Россию.

В период перестройки мы были ослеплены, оглушены так называемыми демократическими идеями, нам казалось, что вот сейчас-то мы двинемся в ту сторону, где нас раскрепос­тят, где каждый сможет проявить себя и будет отмечен.

А вместо этого получили разруху, которая коснулась и медицины. Мы бездумно стали копировать западную систему здравоохранения, не понимая, что там медицина завязана на богатейшие страховые компании, которые решают все экономические вопросы.

С одной стороны, казалось, что все правильно. Мы забыли (все тогда перечеркнули) ленинскую фразу: «Формально правильно, а по сути издевательство». Вот мы до сих пор и кувыркаемся, не можем выплыть.

Смотрите, что происходит. Страховые компании создали целые буклеты, где расписано до 40 пунктов, по которым могут штрафовать больницы. Это что такое? Проверяющий нашел какую-то непоставленную запятую в отчете – все: штраф больнице. Пациент уже дома, лечением доволен, а врача лишают премиальных баллов за запятую.

– А лечение по протоколам – явление того же порядка?

– Мы являлись продолжателями замечательной советской медицины, в которой многие вопросы отработаны от и до. Но все было отброшено.

Вот сейчас разрабатываются так называемые клинические рекомендации, протоколы лечения со ссылками на Америку, на Англию и т. д. «И все надо исполнять», – диктуют страховые компании. Но все необходимые врачу знания есть в учебниках – открывай и бери! Нет, нам нужно все заморское. В результате врач перестает быть создателем искусства, начинает работать по шаблонам.

Оптимизация и потом 

– К чему привела оптимизация здравоохранения, которую с таким упоением внедряли в 2000-е годы, сокращая штаты больниц, упраздняя целые учреждения в сельской местности?

– С оптимизацией столкнулся мой брат Василий, который возглавлял Пачелмскую больницу, продолжая ту работу, которую выполнял более 40 лет, помогая страждущим. Так вот районная больница превратилась в участковую, затем – во врачебную амбулаторию.

Хотя понятно, что экономически нецелесообразно в районе, где было 40 тысяч населения, а стало 14 тысяч, содержать большой штат врачей: хирурга, анестезиолога и т. д.

Но тогда давайте подумаем, как принять в городе сельчанина, как создать условия, в которых ему будет комфорт­но сдавать анализы, ждать по записи своей очереди день, два, а не мотаться туда-сюда. 

Давайте решим вопрос со скорой помощью. Представьте: больного везут из Никольска 70 км в Городище, там перекладывают в другую машину, доставляют в Пензу. Хорошо это или плохо? Может быть, и хорошо, если машины наготове. Но так бывает не всегда.

Нацпроект помогает 

– Анатолий Афанасьевич, но районы постоянно пополняются санитарными машинами. Вот только 4 июня в торжественной обстановке губернатор вручал ключи от 18 машин представителям городов и районов области. И вообще, грех не упомянуть нацпроект «Здравоохранение», благодаря которому многое делается. Сколько ФАПов возвели в селах, сколько больниц отремонтировано и строится. В последнее время в дальние деревни приезжают передвижные ФАПы с врачами.

– Да, есть серьезные изменения, касающиеся в основном материально-технической базы. Я и по своей клинической больнице № 6 могу судить. Раньше в гнойное отделение стыдно было идти на обход. Однажды пациент показывает мне на стену с отслоившейся  краской: «Вам это не напоминает карту России?», – спрашивает. А сейчас там все хорошо.

О ФАПах. Они вели больше профилактическую работу: прививки, первичный осмотр, направление в больницу, небольшие процедуры, патронирование беременных. Сейчас содержать там медиков уже нет возможности. Но в плане оказания первичной помощи они могут сыграть положительную роль.
А вот по поводу выездов врачей... Тут опять все перевернуто с ног на голову. Не должен врач, в особенности хирург, ехать к пациенту в глухую деревню. Это экономически необоснованно.

Ну и о враче надо подумать. Хирург – это штучный товар. Его время и силы надо беречь.

О писанине

 

– Ну кто ж не согласится с таким выводом! И в этой связи вопрос: насколько помогает цифровизация?

– Какое там «помогает»! По данным мониторинга, 60 процентов времени врач проводит за компьютером, заполняя документацию.

Дело в том, что айтишники свое дело делают и совершенно не понимают, что нужно производству врача. Они завалили его еще больше писаниной. Программа построена так, что ты должен идти по определенной цепочке: чтобы набрать протокол операции, нужно заполнить 15–20 пунктов. И если,  не дай бог, что-то сорвется или тебя вызовут к больному и ты забудешь нажать клавишу «сохранить» – начинай все сначала.

Все эти вопросы были решены 50 лет назад, когда появились магнитофоны. Ваш покорный слуга пытался это сделать в Пачелмском районе, где начинал работать после института, видел в клинике в Саратове, в нашей больнице скорой помощи внедряли. 

Тогда, кстати, нагрузки были не 15–17 больных, как сейчас, а по 30 – у каждого хирурга. Врач поднимал трубку и за 20–30 минут диктовал все, что нужно всем этим больным. Расшифровывали секретари-машинистки.

Машина и человек

 

– Компенсируются ли те недостатки, о которых мы говорим, наличием аппаратной медицины, которая активно развивается?

– То, что сделано в последнее время по оснащению больниц, – великое дело. Компьютерные томографы, эндоскопические, эндохирургические аппараты – серьезное подспорье в нашей работе.

– А техника не умаляет роли врача?

– Технический и человеческий факторы должны быть соединены. Человек, который получил сведения от машины, обязан максимально их интерпретировать и представить лечащему врачу.

Мне пришлось столкнуться с таким явлением. Я пришел и стал наблюдать, как работает эндоскопист. Спрашиваю, почему он не разворачивает аппарат в желудке, чтобы осмотреть кардию в обратном направлении. «А зачем, я и так вижу», – отвечает. 

Вот вам понятия: «смотреть» и «видеть». Стали разворачивать, смотреть кардию и увидели причину рефлюкса. А раньше эндоскопист недосматривал и писал в заключении какой-нибудь «гастрит». Лечащие врачи верили: специалист же смотрел.

Что делать? 

– Сейчас говорят об эпидемии XXI века – рефлюксной болезни. Так это из-за вас научили всех ее видеть! Ну а если серьезно, то как исправить недостатки? Возможно ли движение к здравому смыслу снизу?

– Понимают ситуацию большинство. Но руководители разных уровней слышат то, что хотят слышать. Это все несется вверх, отсюда неправильное представление о происходящем.

Взять расслоение зарплат. Москва и периферия – небо и земля. Тут мы научим специа­листа, а он уезжает в столицу – там живет как человек и получает как человек.

Или взять последнее повышение. С оптимизацией сельской системы здравоохранения вся работа хлынула в город, нагрузки увеличились многократно. А надбавки получили сельские врачи. Да, все должны получать нормальные деньги, но справедливо. Реакция уже есть: люди побежали из стацио­наров в поликлиники, кто-то – в сельскую местность.

Что делать? Перейти к четкому государственному финансированию и контролю расходования средств. Ну и собрать людей, думающих прогрессивно: мыслей выскажут много о том, как изменить ситуацию к лучшему. Неспокойные, неравнодушные – это не карьеристы, это болеющие за дело, которому отдают душу. 

Хирургическое сообщество, в частности, добивается, чтобы Государственная дума приняла закон о переводе медицины из разряда услуг в разряд помощи, что естественно и гуманно.

Автор: Светлана ФЕВРАЛЕВА

Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER