Как пензенский участковый в д. Гаи преступность искоренил
Иван Гольтяпин из Нижнеломовского района — победитель регионального этапа конкурса «Народный участковый-2016»
Среди других домов на улице — небогатых, но ладных — этот смотрится гадким утенком. Серым и лишенным внимания.
— Здесь я был уже тысячу раз, — участковый открывает калитку. — Самый беспокойный дом в округе.
Пока стучится в дверь, рассказывает: хозяйка — многодетная мать. Три дочери. Была лишена родительских прав. Раньше собирались у нее компании шумные. Мотыльки-алкоголики слетались на ее огонек даже из райцентра. Соседи были в ужасе.
— Иной раз зайдешь в избу, а там ступить негде. Все бутылками заставлено.
При этих словах дверь со скрипом открывается.
— Иван Алексаныч! Здрасьте! — хозяйка дома без лишних слов раскрывает перед участковым дверь.
Под ногами чисто. Ни бутылок, ни мусора. Если бы участковый не сказал, что здесь притон был — не догадался бы ни за что. Обстановка бедная, но опрятная. Ни одной тарелки грязной. Обои на стенах — простенькие, бумажные. Пол недавно выкрашен. Только потолок возле печки закопченный.
— Люстра моя где? — поглядывает по сторонам участковый. — Не продала?
— Что ты! — улыбается хозяйка довольно. — Вон, в светлице висит. Светит.
— Не пьешь? — вопрос задает, глядя прямо в глаза.
— Нет, — хозяйка, похоже, искренне рада своему ответу. — Нельзя мне. Я же работаю.
— Помню, под Новый год захожу ее проведать, а она со свечкой сидит. Электричество за долги отключили, — рассказывает участковый, когда мы уже выходим за калитку. — Вскоре после того стала жить по-правильному. С долгами расплатилась. Ремонт начала делать, а денег не было. У меня люстра была, отдал ей. Дом в порядок привела понемногу. Дети к ней стали приезжать. Работать устроилась. Кажется, наладилась у нее жизнь. Но я к ней продолжаю ходить, как по-прежнему. Для профилактики.
Действие приводит к результату
Иван признается: в детстве мечтал архитектором стать. Глеб Жеглов и Володя Шарапов из другого мира были, в который он не собирался попасть. Но пришел все равно.
Когда в охране на кирпичном заводе он работал, воришек задержал. Они на территорию залезли кабель украсть. Один сидел на заборе — смотрел, чтобы поблизости никто не появился. А двое других приготовились кабель рубить. Не успели — Иван подкрался незаметно, как кот к мышам, и злоумышленников с поличным схватил.
В тот момент проснулся в нем инстинкт охотничий. Захотел он преступников ловить. На страже Закона стоять. И пришел в милицию: возьмите меня к себе.
Так Иван очутился в патрульно-постовой службе. Полгода по ломовским улицам ходил, порядок наводил. А потом предложили ему на новое место пойти — участковым.
— Патрульно-постовая служба — это начало всех полицейских служб, — рассуждает Иван. — Она помогает молодому сотруднику понять: правильную работу он для себя выбрал или нет. Те, кто в ППС служит, жизнь узнают со всех сторон. Участковым, конечно, сложнее работать. В патрульно-постовой ты всегда работаешь с напарником. А на участке ты один. И рассчитывать можешь только на себя. Особенно когда приходишь по вызову — а там дебошир неадекватный. Когда наутро на службу уходишь, никогда не знаешь, что тебя ждет.
Это сейчас капитан полиции Иван Гольтяпин может охарактеризовать свой участок как «стабильно спокойный». А восемь лет назад, когда принял эту территорию на свое попечение, за голову хватался. Участок хороший — село Норовка и две деревни. До Норовки от районного отдела за полчаса пешком дойти можно. Но было от чего за голову хвататься. Кражи происходили одна за другой. Воровали все, что можно съесть, выпить и продать. Хозяева за сохранность имущества не переживали. А злоумышленникам, как правило, выпить хотелось.
Время было другое, объясняет Иван. Самогон гнали многие. Сейчас уже не осталось никого, кто бы поллитру продал домашней выработки. Штрафами и другими мерами самогонщиков так прижали, что бизнес этот подпольный невыгодным стал.
Алкоголики остались. Но тихими сделались. Знают: если забуянят, участковый к ним среди ночи или сам приедет, или товарищей пришлет. Всех нарушителей спокойствия на своем участке Иван Гольтяпин знает, как родных.
— Как им здоровья хватает такой образ жизни вести, непонятно, — рассуждает он, пока мы идем на сельским улицам. — Вон там живет гражданин, нигде не работает. Перебивается тем, что соседям помогает. Машину им помоет, ему сто рублей дадут — он сразу в магазин, за чекушкой. А на закуску денег не остается.
Чтобы краж стало меньше, участковому пришлось долго трудиться. Преступление раскрыть — важное дело. Но еще лучше — его не допустить. Ходил Иван по дворам жителей Норовки, внушал им
— не оставляйте добро без присмотра. Из дома уходите — запирайте двери да окна. Не сразу, но начали прислушиваться к нему сельчане. Оттого злоумышленникам нет простора в Норовке. Местные жители под замками добро свое держат. А если подозрительное что-то заметят, номер участкового набирают. Для того Иван Гольтяпин всем свои телефоны диктует и на визитках раздает. И звонкам телефонным по ночам не удивляется. Сам просит: если случилось что, сразу звоните.
Злодеев чует за версту
— С машиной все выяснили, — отчитывается участковый. — На дороге она сломалась, вот хозяин ее и оставил, а через три дня забрал.
Виктор Маслов кивает: хорошо, что все так. Неделю назад он Ивану позвонил: на их улице кто-то машину бросил. Автомобиль нездешний — никто из местных жителей его не признал. Вот Виктор Константинович участковому и сообщил: машина подозрительная появилась.
Вместе с хозяином Иван проходит в дом: сегодня он с проверкой пришел. Хозяин — охотник заядлый. Дома у него ружье хранится. А всех, кто оружием владеет, участковый проверять обязан.
Где ключи, спрашивает.
— Вот они, у меня, — показывает хозяин.
— Никому не даешь их? — интересуется Иван.
— Ни за что, — привычно отвечает Виктор Константинович. Знает он: ключи от сейфа, в котором оружие, посторонним передавать запрещено. Нарушишь правило, могут ружья лишить, да еще и оштрафовать. Проверка каждый раз внезапно приходит. Процедура знакомая, но знает хозяин — если что не так, будут неприятности. У Ивана на участке репутация человека доброжелательного. Но сурового. Закон нарушишь — спуску не даст.
Следующий пункт назначения — Гаи. Это не опечатка — деревня так называется. Места здесь красивые, холмы да перелески. Деревня вдоль дороги лентой вьется. Дома — по одну сторону, бурьян — по другую. Домов брошенных столько — фильм-катастрофу можно без декораций снимать. Кое-где деревья сквозь крыши разрушенные прорастают. Тянется деревня вдоль дороги на пару километров. А жителей в ней — без малого семь десятков.
Нина Бугреева в Гаи приехала из Ломова. Природа здесь — загляденье. Воздух — чистейший. Нина Михайловна — женщина активная, а потому — местный депутат. Всегда в курсе новостей здешних.
— Деревня у нас спокойная, — рассказывает нам. — Были такие, кто озорничал. Одни умерли. Другие в тюрьме.
В деревне Гаи преступление — событие небывалое. Его месяцами обсуждают. Последний случай был почти год назад. За окраиной деревни — пруд, на берегу его — база отдыха. Случилось так, что осталась она без присмотра на осень. Этим злоумышленники и воспользовались. Стали имущество потаскивать. Нина Михайловна, как только об это узнала, участковому сообщила. Тот приехал, обстановку выяснил — охраны никакой. И следов похитителей — тоже. Как же в этих условиях имущество сберечь да на похитителей выйти? Вместе с коллегой-участковым провел с согласия владельцев эксперимент. Кое-какое имущество на базе отдыха, на которое воры могли позариться, покрыли краской: тронешь такую — ни за что потом не отмоешься. Через несколько дней отправился участковый по дворам. В одном из них обнаружил велосипед, на нем — трубу, в мешок завернутую, а на мешке — следы той самой краски. Подозреваемые тут же поняли: отпираться смысла нет, и во всех своих похождениях признались.
Это было уже давно. Теперь у жителей деревни другие заботы.
— Говорят, фермер по соседству собирается скотину разводить, — делится Нина Михайловна последними здешними новостями. — Мы, кто рядом живет, категорически против. Здесь дышать будет нечем.
— По правилам благоустройства такое не допускается, — объясняет Иван. — Не переживайте. Если что пойдет не так — сразу мне сообщайте.
Полномочный представитель
Городских жителей портит квартирный вопрос. А деревенских — земельный. Преступления на участке Ивана Гольтяпина происходят нечасто. Самое частое — угроза убийством. Причем в большинстве случаев фигурантами уголовных дел становятся соседи.
— Многие живут по старинке. Межевание не делают. А потом начинают спорить между собой из-за земли, — делится Иван. — Ругаются: кто-то свой забор поставил на чужой земле, или кажется, что на чужой. И начинаются конфликты. Порой из-за 10 сантиметров. А где ссоры, там и угрозы.
Один из последних случаев — не поладили два соседа. Одному — семьдесят пять, второй — младше его на четверть века. Молодому показалось, что старший отвязывает его быка, который на участке за домом пасся. Выпил, пришел домой к старику, начал предъявлять претензии, руки распустил. Пожилой человек в итоге попал в больницу, а его агрессивный сосед — за решетку.
Для многих жителей Норовки участковый — не просто полицейский. А полномочный представитель Государства. Поэтому обращаются к нему по любым вопросам. Даже если к полиции они не имеют никакого отношения. Поэтому для сельчан Иван Гольтяпин — первый советчик. И часто ему звонят не потому, что случилось что-то, а за консультацией. А он отвечает: куда обратиться, кому позвонить, что сделать.
— Мне нравится помогать людям, — говорит он. — Работа, конечно, ответственная: за свой участок я отвечаю лично. С меня спрашивают и руководство, и те, кто на моем участке живет. Вся моя служба состоит из общения с людьми. И к каждому нужно найти свой подход. Ключик подобрать. Особенно к тем, кто на учете стоит. Кого-то нужно пожурить, кого-то — похвалить. И когда меняются люди, это душу греет — еще одно доброе дело сделал.
Автор: Сергей ПОПЛЕВИН
Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER
