Илья Иссаков: «Кризис — это налог на понты»
Президент пензенского «Бизнес-клуба» готов покупать десятки тонн смородины каждый сезон. Но ее в нашем регионе перестали выращивать.
Пугает спокойствие
— Илья Игоревич, отразились ли периодические скачки валют на кондитерской отрасли?
— Рост курса доллара привел к подорожанию импорта, и ожидание худшего напугало людей. Они зажались, стали меньше тратить денег. Соответственно, спрос начал плавненько смещаться из сегмента «премиум» в средний, из среднего — в низкий. Мы, пензенские кондитеры, как раз «сидим» в этих сегментах и ждем всех тех, кто раньше потреблял «премиальные» печенья и конфеты.
Пример: датское печенье в жестяных банках, на вкус — ничего особенного. Люди это поняли только сейчас, отказались от лишних трат и перешли на отечественную продукцию. Так что кому война, а кому мать родна! Для пензенских производителей (я имею в виду кондитерскую отрасль) подъем курса валют создал скорее благоприятные возможности.
Это стало очевидно, когда в феврале на международной выставке «Продэкспо-2015» к стендам региональных производителей кондитерской продукции рванули руководители крупных дистрибьюторских компаний, которые раньше от нас воротили нос.
Так что поддержать общий «хор» голосов, кричащих о том, что кризис — это плохо, я не могу.
Но есть и вторая сторона медали — подорожало сырье. Прежде всего сахар, который достигал 50 рублей за кг. Объективных причин для этого, на мой взгляд, не было. Весь российский сахар производится из свеклы, закупленной практически задарма у сельских производителей монополистами.
Вообще, в России рынок сахара олигополистический. Он контролируется несколькими финансово-промышленными группами. Они быстро сориентировались и получили сверхприбыль. Глупо заявлять о том, что здесь не было элементов сговора.
В итоге и нам пришлось поднять отпускные цены. В среднем по области рост составил 30–40 процентов в начале года. В конце апреля-мая пошла обратная волна. Мы уже два раза цены снижали.
Сегодняшний кризис — рукотворный и является, на мой взгляд, следствием недоработок власти. Был период, когда в государственную казну шел хороший приток денег, которые почему-то стали размещать в разные фонды. Я думаю, что их надо было вкладывать в экономику, в основные средства — станки, оборудование, инфраструктуру...
Не было и нет вменяемой промышленной политики. Мы разве не знали, что у нас проблемы с электроникой? Что у нас нет своих компьютеров и телефонов? Но почему-то по этому поводу было полное спокойствие. Как и сейчас.
В январе все напряглись, у правительства родился антикризисный план. Прозвучало очень много правильных мыслей, касающихся в том числе малого бизнеса.
На дворе — июнь. И тишина. Нефть «подтянулась» к 65 долларам за баррель, что внесло некоторое успокоение. А планы преобразований уже не рассматриваются. За исключением эмбарго на продукты питания.
Движение по синусоиде
— Периодические взлеты и падения экономики неизбежны?
— Я на всю окружающую действительность смотрю с точки зрения физиологии. Ни один процесс в живой системе не может идти по прямой. Есть подъемы, и есть спады. Экономика — живой процесс. В Пензенской области были такие периоды, когда весь бизнес бросался в одну нишу. Как-то мы все принялись открывать цеха и лепить в них пельмени и макароны, потом стали во всех гаражах собирать корпусную мебель, затем один решил делать печеньки, мы все позавидовали и тоже взялись за это.
Из тех 200–300 «рванувших» субъектов в каждой нише выжило не больше 10. Остальные ушли. И не без потерь.
Кризис — нормальное явление, неизбежное для экономики как для организма. Своего рода очищение. Есть куча теорий, но экономика все равно будет развиваться по синусоиде. Этот кризис не первый и далеко не последний.
Предвестники нынешней ситуации, «звоночки», моменты экономического и политического пессимизма появились еще два года назад. Ненормальность возникла — кредитные конторы стали зарабатывать в сто раз больше, чем селяне с их хлебом и молоком. Значит, организм заболел и можно ожидать кризиса.
Предчувствуя его, я, наступив на горло собственной песне, поставил жесткую и конкретную цель — сократить долговую нагрузку. Предприятие было закредитовано, существовал риск, что долги вот-вот превысят полученную прибыль.
Мы плотно занялись маркетингом, оптимизацией, экономией, логистикой и зачисткой всех бизнес-процессов. Расплатились с долгами и повысили эффективность. Сейчас у нас нет кредитных обязательств. Но, подчеркну, заниматься этим надо заранее, а не во время кризиса.
Может, мне еще повезло, что я никогда не нанимал креативщиков, пиарщиков и прочих бренд-менеджеров. Это же все понты. Мы стали тратить больше денег на внешний антураж благополучия, чем реально зарабатываем. Вкладываться надо в активы. А у нас человек носит дырявые носки, зато берет кредит под бешеный процент и покупает «мерседес». Зачем? Понты!
Я не осуждаю. Страна долго жила в нищете. Потом у некоторых наступила эйфория. Но за это приходится платить. И время расплаты наступило сейчас.
Мне жалко людей, которые теряют работу, когда предприятия, где они трудились, разоряются из-за неэффективности. Государство должно помочь этим людям. Но мне не жалко собственников и руководителей таких предприятий. Они сами во всем виноваты.
Требуются ягоды и фрукты
— Что конкретно приходится покупать за границей? И почему это не производится в России? Наверняка какой-то импорт можно заместить.
— Прямых контрактов у нас нет. Мы закупаем компоненты у официальных импортеров. Вот, например, пектин в Российской Федерации не производится. Это студнеобразователь такой — для мармелада и зефира. Он извлекается из цитрусовых и яблок.
Производство пектина очень высокотехнологичное. В России много раз анонсировали попытки постройки пектиновых заводов. Я такие разговоры слышу уже лет десять. Но ни одного завода так и нет.
Какао тоже покупаем за границей. Оно попросту не растет в России.
Не хватает жиров. Подсолнечным маслом все не заменить.
Сухое молоко, которое шло из Прибалтики, Россия в состоянии заместить своим. Сливочное масло — тоже. И такой процесс идет. Сейчас покупаем отличное молоко и масло в Тамале.
Могу сказать, что мы еще сделать в состоянии. Мало кто знает, что в России не хватает клюквы. Вынуждены закупать ее в Америке. Хотя российская клюква по своим вкусовым качествам значительно превосходит американскую.
В Америке клюкву выращивают в промышленных масштабах. Из нее выжимают сок и оставляют себе, а на внешний рынок пускают подсушенные остатки в сахарном сиропе.
Что у нас, болот мало? Или мы дурнее американцев? Северную ягоду в России можно и нужно выращивать!
Смешно, но замороженную черную смородину мы завозим из Китая! Это же бред.
В Пензенской области все это было в советское время. Были даже комбайны, которые убирали ягоду. Я готов закупать ее десятками тонн за сезон. Но смородины нет.
Еще нужно более пристальное внимание обратить на яблоневые сады, которые в регионе еще остались. В Беково, Лунино… Если не будет селекционной работы и обновления этих садов, через 10 лет нас ждет яблочный коллапс.
Тут не нужно ничего импортозамещать. Нужно просто вернуться к тому нормальному, что мы умели делать.
Оздоровить экономику
— Вопрос к президенту пензенского «Бизнес-клуба»: каковы настроения внутри предпринимательского круга?
— Спрашивал коллег в сфере услуг (парикмахерские, салоны красоты) — выручка упала на 30–40 процентов. Люди, занятые в розничной продаже одежды, утверждают, что оборот сократился в два раза. В турбизнесе объем продаж упал. В компаниях, которые сдают площади в аренду, тоже минус.
Но не могу сказать то же самое о «пищевке». Мы любим прибедняться, но падения производства в пищевой отрасли по факту нет. Все, что связано с удовлетворением базовых потребностей человека, продолжает работать.
Задача бизнеса — ответить на запросы потребителя. Ну не готов он сейчас пойти в элитный салон красоты. Меняйте политику — делайте по субботам стрижки эконом-класса, например.
— Какие шаги, меры поддержки, по вашему мнению, должна предпринимать власть, чтобы сохранить плотность бизнеса внутри региона? И нужна ли она — эта плотность?
— Я за то, чтобы люди жили лучше. Как это будет достигнуто — повышением или снижением плотности бизнеса — не знаю.
Нужно быть реалистами. Если все рванут в организаторы бизнеса, кто ж тогда работать будет? Нам нужны и врачи, и учителя, и водители троллейбусов, и продавцы в магазинах.
Возможности для развития бизнеса внутри региона есть. Мы уже об этом говорили. Власть же должна быть объективной, честной и выполнять все взятые на себя обязательства. Однако любая государственная поддержка — это просто приятный бонус. Ни в коем случае нельзя выстраивать свой бизнес, рассчитывая только на бонус.
В общем и целом власть должна соблюдать приличия и правила игры. Например, если она делает дороги, то надо довести их до всех предприятий, а не только до избранных заводов одного кластера. И так далее.
— У многих граждан накопились значительные сбережения. Как их сохранить?
— У меня нет значительных сбережений. Нет миллионных счетов в банке. Все, что я имею, находится в бизнесе либо направлено на решение важных жизненно необходимых вопросов. Такой же и совет: улучшайте жилищные условия, покупайте автомобили, дачи.
Вообще, денежные накопления граждан — колоссальный резерв для развития отечественной экономики. Но у нас эта тема опошлена всякими пирамидами типа «Хопра-Инвеста» и «МММ».
Разместить деньги на депозит можно под 8–9 процентов. Бизнес у нас кредитуется под 20 процентов минимум. Почему бы населению напрямую не кредитовать предприятие, скажем, под 15 процентов? Но механизма нет, как и доверия. Если я объявлю, что принимаю деньги от населения под 15 процентов годовых, меня тут же сочтут мошенником. А ведь деньги населения – это огромный потенциал для модернизации. Хорошо бы первыми об этом объявили промышленные гиганты, лидеры пензенской промышленности. Например, «Тяжпромарматура» или «Маяк».
— Как оцениваете общую экономическую ситуацию в Пензенской области по сравнению с другими регионами?
— Нормально оцениваю. Был в Ярославской, Ивановской губерниях. Там вообще беда. В плане поддержки бизнеса, создания коммуникаций мне нравится Пензенская область. У нас адекватное правительство. И я достаточно оптимистично смотрю на наш регион.
Переживаю только за бюджет. Госдолг у области большой. Хочется, чтобы транспорт ходил, люди работали.
Мне кажется, я знаю, как увеличить собираемость налогов в бюджет. В России, если у тебя трудится 100 человек, ты — малое предприятие. А если 101, ты переходишь в разряд средних и к тебе применяют другую систему налогообложения.
Что мы с этого имеем, если честно? То, что владелец бизнеса уходит в тень и не оформляет официальные трудовые отношения с сотрудниками, которые вышли за рамки «малой сотни». Так давайте уберем этот критерий — и владельцы бизнеса не будут уходить в тень.
Определять, малое у тебя предприятие или среднее, надо по выручке. А предел доходов для «упрощенки» стоит поднять с 68 хотя бы до 300 млн. рублей. Тогда все денежные обороты можно будет показывать, не будет смысла их скрывать.
Но, к сожалению, это проблема федерального уровня. И, наверное, тема отдельной беседы.
Справка «ПП»
Илья Иссаков родился в Пензе в 1969 г.
В 1991 г. окончил ПГПУ им. Белинского по специальности «Учитель истории и права», в 2005 г. — Президентскую программу подготовки управленческих кадров. Также прошел курсы «Технологии переработки сельскохозяйственной продукции» (Япония), «Стратегические изменения в компании» (Австрия) и «Управление инновациями» (Израиль).
В 1991 г. работал учителем истории в школе №12 г. Пензы.
1991—1992 гг. — инженер в кооперативе «Орион».
1992—1995 гг. — коммерческий директор ЗАО «Европа-ЛТД бензовозы из Пензы».
1995—2000 гг. — директор ЗАО «Саго».
2000—2006 гг. — совладелец, директор ООО «Комета-2000» (кондитерское производство).
С 2006 г. по настоящее время — владелец, председатель совета директоров ООО «Бековский РПК «Октябрь».
Президент пензенского «Бизнес-клуба», председатель Совета кластера «Союз пензенских кондитеров», член Высшего экономического совета при правительстве Пензенской области, член Общественной палаты Пензенской области, член попечительского совета фонда «Гражданский союз».
В 2004 г. занял первое место в номинации «Благотворительность» конкурса «Бизнес-олимп», в 2005 г. получил Почетный знак губернатора «За благотворительность и меценатство», в 2008 г. награжден знаком «Почетный предприниматель Пензенской области».
Читайте также:
Александр Самокутяев: «Лучше в космос, чем в политику»
Автор: Влад БЕЛЯКОВ
Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER
