«Лечиться не буду, это мучительно, да и, скорее всего, бесполезно»
Год назад победитель пензенского конкурса эскизов на памятник матери Николай Мордовин готовился к большой ретроспективной выставке, а получилось...
А мысль заработала
Николай ехал из поликлиники и думал о том, как же мгновенно все может измениться. Две-три фразы врача – и началась другая жизнь. Жизнь?
Решил: «Лечиться не буду, это мучительно, да и, скорее всего, бесполезно».
Запульсировала мысль: «Куда девать работы: скульптуры, картины, рельефы, плакаты?» В фирме «Биокор», где он работает художником последние десять лет, есть небольшой выставочный зал. Расширить его? Но туда вход через проходную — люди не увидят...
Резкий толчок, удар — «поцеловался» с вывернувшей из-за поворота «Нивой». Выяснение отношений с водителем вернуло в реальность.
Домой приехал с твердой мыслью: ничего не делать с болезнью — будь что будет. Но жена воспротивилась, вызвала из Москвы сына.
Уговаривали лечиться. Николая рассмешили, но и тронули слова Миши:
— Выздоровеешь, отец, куплю тебе крутую машину, на которой и зимой можно будет ездить на этюды.
И Николай отдался на волю врачей. Во время лечения, достаточно сложного, узнал от товарища-скульптора Валерия Кузнецова о конкурсе на лучший эскиз скульптуры «Материнство».
— Давай, участвуй, — уговаривал Валерий, — у тебя же эта тема всегда была.
Николай отказался. А мысль заработала. Он вспомнил о впечатлениях, на основе которых в свое время была сделана одна работа… Тогда только родился Миша. Жена склонялась над маленьким сыном, кудахтала над ним. «Словно курица», — думал он, немножко обижаясь, что все внимание – малышу.
Но постепенно увидел красоту материнства. Не курица, а лебедь с белоснежными крыльями, сомкнутыми кольцом над младенцем. Нет, не сомкнутыми. Каждая мать понимает: сын вырастет, и для нее важно, чтобы он пошел по ровной жизненной дороге. И в его воображении одна рука-крыло расправлялась, как бы указывая этот путь ребенку...
Врач Екатерина Геннадьевна Демидова заметила в пациенте перемену и радовалась, потому что это был стимул к выздоровлению. Николай боготворит ее: она лечила его не только препаратами и процедурами, но и своей душой, как это испокон века делают на Руси истинные доктора.
И как-то все слилось. Образ женщины-матери с чуточку приподнятыми угловатыми плечами (как будто крылья пробиваются!) получился настолько эмоциональным, что большинство членов жюри проголосовали за эту работу Мордовина. Он назвал ее «Ладушки».
Должок за ложь
Любая победа радует. Но в сердце Николая сидела заноза – повторялась ситуация 30-летней давности: скульптура для города… Тогда тоже объявили конкурс – памятный знак воинам-афганцам. И его композицию «Разорванная звезда» признали лучшей из 46. И место определили для установки – сквер на окраине Арбекова.
Памятник должны были изготовить на заводе «Химмаш». Деньги на это собирал обком комсомола. И тут началось. Место город не отдает, деньги куда-то исчезают.
Три года (!) ходил по кабинетам, по совещаниям в разных инстанциях. Измучился, изнервничался, спрашивал ответственного комсомольского работника:
— Может, есть какая негласная установка? Скажи!
Тот заверял, что все нормально, просто надо «порешать».
— Если меня обманываешь, в глаза тебе плюну, – грозился Мордовин.
И ведь позже узнал, что было все-таки указание сверху по всей стране памятники афганцам не ставить.
— Плюнул? — не могу я не поинтересоваться.
— Да он тогда исчез куда-то… Должок за мной, – ответил Николай.
А «Разорванная звезда» стоит возле бывшего кинотеатра «Салют», и к ней приходят воины-интернационалисты, проводят там митинги, люди несут цветы.
Памятный знак тогда сделали на «Химмаше» бесплатно. Там работал художник по металлу Григорий Дунаев, он это и организовал. Инженеры-оборонщики все рассчитали, и рабочие сварили из нержавейки огромный знак точно по макету. Собрались настоящие парни и установили его на месте, которое сами и выбрали.
Вот и думает Николай: не дай бог, со скульптурой «Материнство» начнутся заморочки. Одно дает уверенность в том, что все будет хорошо: конкурс проведен по инициативе губернатора Ивана Белозерцева, и он контролирует ситуацию.
Как выживали в 90-е
Когда разрушилась система госзакупок творческих работ, когда перестали проводиться всесоюзные и всероссийские выставки, Мордовин стал работать на Москву.
В какой-то период делал надгробные памятники. Заказчиками были таинственные люди, которые не называли своих регалий, платили любые деньги, неплохо разбирались в искусстве и требовали работу высокого художественного уровня. Скульптору привозили из Карелии глыбы черного габра, доставляли мрамор и всё что хочешь. Отливал он памятники и в бронзе.
Все делал один — от замысла до шлифовки. Это был каторжный труд, и через семь лет Николай запросил пощады, мол, устал, здоровье надо поправлять. Представитель заказчиков сказал:
— Ладно. Но у меня родители старенькие, пообещай: если что, памятники им делаешь ты.
А потом у него начался галерейный период. Центральный выставочный зал Союза художников России на Крымском валу с удовольствием брал его работы, и они быстро уходили в частные коллекции россиян и иностранцев. Платили хорошо.
Директор Пензенской картинной галереи Валерий Сазонов, бывая на Крымском валу и в Манеже, говорил Мордовину:
— Твои работы, как всегда, на первом плане и узнаваемы.
Советовал:
— Только сохрани свой стиль!
Легендарный Савва Ямщиков – академик, реставратор, историк искусства – высоко ценил творчество Мордовина. Писал ему накануне открытия персональной выставки в Пензе в 2012 году:
«… В ближайшее время и Москва проведет выставку Ваших замечательных, талантливых работ. Ваша духовная сила, отлитая в бронзу, Ваша преданность русской земле, Ваша устремленность к высшей справедливости и Богу волнуют и покоряют. Ваши божественные скульптуры и Ваша живопись неповторимы.
Вам удалось найти удивительно новые, совершенные и гармоничные формы, но при этом Вы ни на шаг не отступили от принципов реалистического искусства. Лично я под сильным впечатлением от многих Ваших работ, а такие, как «Ангел, спасающий храм от безбожников» или «Павел Флоренский» и многие другие, безусловно, заслуживают монументального воплощения в бронзе на площадях наших городов.
С почтением, Савва Ямщиков».
Время ехать на пленэр
Что сегодня? Николай продолжает творить и работать в «Биокоре». Наряду с фирменными знаками создает прекрасные скульптуры, пишет картины маслом вместе с братом, тоже художником.
Тема православия остается главной. Это гены — его дед был иконописцем в селе Поим.
И снова Николай задумывается о персональной выставке.
Зимой сын пригнал ему крутую машину и сказал:
— Как обещал, отец. Можешь ехать на пленэр!
Автор: Светлана ФЕВРАЛЕВА
Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER
