Петр Мамонов: — Я ведь мог пятьсот тысяч раз умереть!
Петр Мамонов — москвич, уехавший в деревню, и рок-хулиган, исполнивший пронзительную роль монаха в фильме «Остров». Разговор с ним сразу и о творчестве, и о жизни, и о том, что такое быть настоящим христианином.
— Петр Николаевич, в споре о том, совместимы ли рок и православие, вы на чьей стороне?
— Вопрос ведь всегда ставят как? Что творчество как таковое, особенно «рок-н-ролльные пляски» — это все бесовское дело. Я с этим принципиально не согласен. Если есть дар, значит, как-то надо нести его людям, потому что талант в землю зарывать не дело. А что касается формы… Почему обязательно должно быть так: с гитаркой, под свечечкой, потихонечку? На самом деле это все халтура! Вот читаю у митрополита Антония Сурожского: «В момент, когда художник старается сделать из своего дела, мастерства иллюстрацию своей веры, это большей частью становится именно халтурой».
— Наверное, можно судить и по тому, какими люди уходят после ваших выступлений?
— К сожалению, искусство людей не меняет. Если бы меняло, то мы давно бы в раю жили! Сколько написано прекрасного: и Шекспир, и Пушкин, и Байрон, и Гоголь — все, что хочешь! Ан нет…
— Но хоть что-то оно двигает в душе?
— На те полтора часа, что я на сцене, да. Но только на эти полтора часа. И то, если я искренне говорю, в художественной форме, а не просто ору, как сумасшедший. Я стараюсь передать людям то, что в данный момент происходит в моей душе, не играю, не создаю никаких образов. Вот увидит меня один, другой, третий и подумает: «Я-то думал, я один такой, а вот дядька-артист, знаменитый, на сцене поет, а у него то же самое, так же болит». Болит ведь! Герцен еще давным-давно сказал: «Мы не врачи, мы — боль». Мы не исцеляем, не помогаем, а делимся своей болью, потому что нам тоже страшно, жутко, одиноко жить в этом мире. Мы можем только сострадать, если кому дано, — и это уже проявление любви.
— Вот вы говорите, что все совершается по промыслу Божьему. Значит, для чего-то были эти «сорок лет в дыму» — вся ваша жизнь до прихода в Церковь?
— Да, Господь их дал мне, но дал и свободу выбора. И что я выбрал? Давайте по-честному: я выбрал грех, выбрал левую сторону, праздник каждый день. Да, я могу работать, ворочать, копать, но вечером дай праздничек! Если вечером праздничка нет — долбит так, будто палкой тебя колотят!
А представляете, если бы я выбрал добро? Сколько бы я успел, сколько бы написал стихов… Ну а чтобы горя хлебнуть, не надо специально идти на темную сторону, чтобы от дна потом оттолкнуться и — наверх… Чепуха все это! У каждого свой крест, и каждому по его мере отмерит Господь: кому болезнь, у кого близких заберет — каждому свое.
Но удивительно, как все-таки милостив Бог: я ведь мог пятьсот тысяч раз умереть! Сейчас пожинаю плоды: каждое утро тоскливо, жить не хочется, а приходится вставать. Но не ропщу, потому что достойное получаю по делам своим.
— Как вы думаете, почему многие так негативно относятся к Церкви?
— Потому что не просвещены. Лесков еще писал: «Россия крещена, но не просвещена». Надо объяснять самые азы: Христос — кто это вообще такой? Ведь люди в темноте ходят, в суевериях. Я скажу больше: и причастие Святых Таин может быть совсем не благодатью, а магией. Вот сейчас дуну-плюну, причащусь, поставлю сто свечей, закажу сорокоуст — и дело сделано. А перейди ему дорогу: «Куда прешь!». Если триста причастников, отпихивая друг друга, рвутся к Чаше, какое это Причастие?..
Вот если обо всем этом будут писать честно, тогда я пойму, где находится моя страна на самом деле. У нас в стране 8 миллионов абортов в год — так давайте поставим перед вами 8 миллионов годовалых детей и дадим вам в руки автомат Калашникова. Вперед, стреляйте! Подымется рука? Нет. Потому что с виду мы все нормальные вроде люди, не садисты. У отца Дмитрия Смирнова спрашиваю: «Вот как вы относитесь ко всем этим страшным рекламам, что по всему городу развешаны?». Он говорит: «Я их не вижу». Но это он не видит. Вот написали бы мне, грешному, как научиться не видеть этих плакатов, этих голых тел?
Я люблю свой народ, я здесь, я никуда не уехал, поэтому я падаю от этого навзничь. Как загородиться от этого? Или, может, не надо загораживаться? Почему кругом водка, наркотики? Потому, что никто не объяснил нам, что есть другое, что есть любящий Отец. А когда объяснили — уже нет сил, нет внутреннего, искреннего желания. Идешь только потому, что знаешь: путь только там. И правда, и любовь…
— Может ли вырасти что-то доброе на такой выжженной почве?..
— А вот это наше дело — растить. Но только в себе, а не других поучать. Спроси с себя — и хватит с тебя. Все беды ведь потому, что люди, которые начитались книг всяких (и я в том числе грешил этим), начинают считать себя мудрыми, толкают речи о Боге, поучают. А вечером глядишь: с бутылкой пива сидит! Я считаю: не лезь к другим, не тащи никого в храм креститься, не обращай никого в свою веру. Как батюшка Серафим говорил: «Стяжи в себе дух мирен, и вокруг тебя тысячи спасутся».
Первый признак, что ты на правильном пути, — когда видишь грехи свои. Значит, ты идешь к свету, а свет, как известно, темную комнату озаряет все больше и больше, и то, что не было видно в прежнем полумраке, выходит наружу. Оказывается, что ты и завистлив, и денежек хочешь побольше, да и детей своих любишь только потому, что они твои… Больше того — ты вообще никого не любишь, только себя. А вид делаешь лишь из воспитания. Приходит гость: здравствуйте, проходите, чаю? Сидишь, вежливо разговариваешь, а думаешь: скорее бы ушли или, наоборот: остались бы подольше, уходят — снова обида. И так постоянно!
— Петр Николаевич, очень непросто словами выразить то, что значат для зрителя ваши концерты… А что они дают вам?
— С одной стороны, концерты, спектакли помогают мне жить, но с другой — очень изматывают. Здесь палка о двух концах. Если всерьез бороться с грехом — что у меня не получается, как хотелось бы, — то это отнимает все силы: и духовные, и физические. Но надо служить людям! Я знаю, что занимаюсь независимым искусством, странным, неудобопонятным, что меня любят от силы тысяч десять человек. Но зато это люди, которым мое творчество действительно необходимо. Вот для них я и работаю. Я не культмассовый работник, но это мне и не нужно. Я делаю то, что хочу, то, что в душе моей рвется наружу. Я предпочитаю молчать год, чем делать что-то быстро, лишь бы денег заработать. И благодарю Бога за то, что как-то могу свой дар отдать людям. Вот еще один день на земле… Прожить бы мне его достойно.
Справка
Петр Николаевич Мамонов — поэт, музыкант, актер. Родился 14 апреля 1951 года.
В 1984 —1990 годах — руководитель и фронтмен легендарной рок-группы «Звуки МУ». С 1991 года выступает сольно. Автор, режиссер и главный актер спектаклей «Есть ли жизнь на Марсе?», «Шоколадный Пушкин», «Мыши, мальчик Кай и Снежная королева». Снимался в фильмах «Время печали еще не пришло», «Такси-блюз», «Игла», «Пыль», «Остров».
Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER
