Пенза с высоты птичьего полета, или История о промышленных альпинистах
Наши герои пришли в эту профессию из сферы туризма и строительства
В прошлом веке профессии «промышленный альпинист» официально не существовало. Тех, кто работал на высоте — мыл окна, вешал рекламные щиты, опиливал деревья, заделывал швы на строительных плитах, — называли высотниками, верхолазами и даже скалолазами-монтажниками.
Только в начале нулевых Минтруд России внес профессию «промышленный альпинист» в государственный реестр профессий, специалистам стали присваивать разряды, а сам альпинизм из искусства превратился в ремесло.
Обычная профессия не для всех
Я встретился с героями материала — Сергеем Фатеевым, Николаем Овчинниковым и Дмитрием Бевером — во время их обеденного перерыва. Они пожертвовали этим временем, потому что, объяснили, в другое слишком заняты. В спецовках, запачканных краской, сильные, мужественные, они смотрели на меня немного снисходительно. Я почувствовал легкий укол зависти…
— С детства увлекался туризмом, в том числе скалолазанием, — рассказывает Сергей Фатеев. — Потом работал инструктором на Пензенской областной станции детского и юношеского туризма. Когда было под тридцать, понял, чем по-настоящему хочу заниматься в жизни, и нашел подходящий вуз — Санкт-Петербургский институт охраны труда и трудовых коммуникаций,
окончил его по специализации «Организация и проведение высотных работ в труднодоступных участках». Как любой инженерно-технический работник право на этот вид деятельности я обязан подтверждать раз в три года.
Учеба сопровождалась постоянной практикой. Студентов вывозили на мытье стекол высотных зданий, монтаж рекламных конструкций и телефонных коммуникаций, обработку систем вентиляции.
— Проводили пескоструйную обработку мостов и заводских помещений, замену стеклопакетов, делали сеть молниеотводов, поднимали грузы без кранов, вообще очень много чем занимались, — продолжает Сергей. — Иногда без противогазов и спецкостюмов даже на объект не допускали (например, в химической промышленности). Немало внимания уделялось юридической и медицинской подготовкам. Потом была стажировка в Финляндии, на заводе «Nokian Tyres».
Николай Овчинников и Дмитрий Бевер по образованию строители. В промышленный альпинизм пошли, окончив лицензированные учебные центры в Москве, получив разряды и допуск к высотным работам.
— Я тогда работал кровельщиком, — улыбается Николай. — Спросил как-то одного альпиниста о зарплате и узнал, что тот получает в четыре раза больше, чем я. Сразу же уволился, купил веревки и поехал в столицу учиться.
Все наши собеседники долгое время отрабатывали полученные навыки в Москве и других крупных городах. Сергей, по его словам, занимался арбористикой: опиливал, лечил, демонтировал парковые деревья при школах, детсадах, на кладбищах.
Дмитрий и Николай, как они говорят, успели отмыть половину Люберец и завесить часть Москвы рекламными вывесками.
— Помню, напротив Храма Христа Спасителя вешал гигантский баннер, рекламирующий шоколад «Аленка», — говорит Дмитрий. — На завтрак, обед и ужин у нас был шоколад. Можно было есть сколько хочешь. Главное, домой не брать.
По словам Дмитрия, несколько лет назад власти Москвы ужесточили отношение к наружной рекламе. И работы для промальпов в столице почти не осталось. Поэтому ребята вернулись в Пензу, выполняют заказы здесь, лишь изредка выезжая в другие регионы.
Дмитрию и Николаю приходилось работать на многих известных в Пензе объектах: киноконцертом зале, филармонии, новом корпусе библиотеки им. Лермонтова, строящихся храмах, ТЭЦ, стадионах, плотинах и высотных домах.
Кстати, известный многим пензенцам рисунок солнца и облаков во всю стену на десятиэтажном доме №46 по ул. Лядова — тоже работа моих собеседников.
Заказов мало, конкурентов много
В связи с изменившейся экономической ситуацией в стране объемы строительства резко уменьшились, что в свою очередь породило напряженку с заказами и в «промальпе». Однако в погоне за легкими деньгами все больше и больше работ выполняют неподготовленные работники.
— Если соблюдать технику безопасности, риска в нашей профессии не больше, чем в остальных, — рассказывает Сергей. — К сожалению, находятся бизнесмены, которые нанимают бригады в лучшем случае из студентов, а в худшем – из сельских алкоголиков. И те и другие за тысячу рублей в день готовы залезть на любую высоту практически без подготовки. Отсюда и травмы, и смертельные случаи.
— Бывает, нас приглашают на объект, а мы отказываемся, потому что там нет элементарных условий, — продолжает Дмитрий. — Нет отдельного помещения для оборудования, не обеспечен выход на крышу и т.д.
— Есть в Пензе и такие дома, где по крышам теперь вообще ходить опасно, — дополняет Николай. — Подрядчики то ли от алчности, то ли из-за низкого интеллекта сажают шестиметровые металлические листы на шесть саморезов. Провалиться там — раз плюнуть. Конечно, нам здоровье дороже, мы не будем работать в таких условиях. Но что делает заказчик? Правильно, нанимает за три копейки первых попавшихся «спецов», а потом кривая травматизма устремляется ввысь.
Еще одна проблема отрасли — нечистоплотность некоторых заказчиков. Зачастую обещания о размере оплаты даются устно, все отношения строятся на взаимном доверии.
— Сейчас все более или менее цивилизованно, а лет 10–15 назад нас часто «кидали», — вспоминает Сергей. — Под разными предлогами платили меньше, чем договаривались, а то и не платили вовсе.
Промышленный альпинизм — это всего лишь работа. И все же, как признались мои герои, в душе они по-прежнему романтики. Потому что невозможно оставаться равнодушным, когда видишь любимый город с высоты птичьего полета, когда, кажется, ты один на один с небом, с облаками, почти паришь над повседневной суетой.
СПРАВКА «ПП»
Обязательный комплект промышленного альпиниста (на одного человека):
— 2 веревки по 70 метров;
— 11 карабинов;
— «сидушка»-платформа;
— 2–3 индивидуальных страховочно-спусковых устройства;
— индивидуальная страховочная система.
Средняя стоимость комплекта — 1 тыс. долларов США.
Автор: Влад БЕЛЯКОВ
Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER
