В пензенской глубинке 99-летняя баба Шура помогла построить церковь

В пензенской глубинке 99-летняя баба Шура помогла построить церковь

В трудную минуту жизни Александра Черняева поклялась помогать каждому, кто в этом нуждается. И в свои годы этому правилу не изменяет.

Вместо батюшки

Храм в селе Саполга Малосердобинского района после революции был разрушен до основания. Лишь несколько лет назад благодаря усилиям местной пенсионерки Александры Черняевой здесь вновь появилась церковь.

Ну и что в этом удивительного, спросите вы? А то, что старушке, которая осилила такое большое дело, на будущий год исполнится 100 лет.

Мы приехали к ней, но дома не застали. Она пошла к соседке отдать газеты, которые принесла почтальонка. Хоть малая, да помощь.

Ждать пришлось недолго. И вот мы у Александры Егоровны. Такое ощущение, что в прошлое попали. Изба разделена на две части. В одной — большая печь да стол, в другой — старинная никелированная кровать. Нет ни телевизора, ни радио. И в той, и в другой половине в красном углу — иконы. Бабушка живет одна (правда, дочь навещает ее каждый день).

— Не скучно вам без телевизора, баба Шура?
— Да что вы, милые мои! — удивляется она.

Александре Егоровне сериалы не интересны. Да и некогда ей их смотреть. Священник приезжает в Саполгу на службу раз в месяц, в остальное время Александра Егоровна — вроде как его заместитель. В пять утра, когда на улице темно хоть глаз коли, потихоньку ковыляет она к храму, отмыкает дверь, зажигает свечи и читает положенные молитвы.

Трудный век

Глаза у бабы Шуры — голубые-голубые, смотрят и будто насквозь тебя видят. Такие бывают у святых на иконах, да у стариков-долгожителей, которые задержались на распутье между небом и землей.

За свой долгий век Александра Черняева видела немало. Пережила страшный голод в Поволжье. В 33-м году в Саполге умерло около 700 человек.

Одного мужичка отрядили за пайку хлеба на скорбную работу. Каждый день он запрягал лошадь и телега с покойниками направлялась на край села. Хоронили мертвых в большой братской могиле.

— Помню, едет воз, полный мертвяков, мимо меня, — рассказывает баба Шура. — Смотрю: одна старушка глаза открыла и глядит!

Я в слезы: «Да ведь она живая!»

— Ничего, девочка, — ответил возница. — Все равно мне не сегодня, так завтра ее хоронить везти...

Когда после трудных зимы и лета собрали урожай зерна, народу умерло еще больше, чем с голоду, — объелись хлебом, не могли остановиться...

Кстати, именно по инициативе бабы Шуры был установлен крест на братской могиле — в память о жертвах голода и репрессий.

Деньги собирали всем селом.

Безотказная

Муж Черняевой погиб на войне. Сразила его шальная пуля, когда перед боем он сел перекусить и подносил ко рту кусочек хлеба. Шуре тогда было всего 23 года, на руках двое малолетних ребятишек, и помочь некому — родители ее к тому времени умерли...

Горько рыдала тогда женщина, плакала и молилась: «Господи, помоги поднять детей! Никогда никому ни в чем я тогда не откажу».

Выжили как-то. И зарок свой Шура выполнила. Случалось, ходила пешком (!) в Пензу — носила передачки односельчанам, которые в тюрьме сидели.

В голодные советские времена, когда на полках магазинов было пусто, ездила в Москву «по заказам», привозила всем одежду: трико, гамаши, платья… Ни рубля сверху цены не брала.

А еще бабушка Шура кормила бедных и пьяниц, которые к ней забредали.

— Бывало, у самой кастрюля пустая, так сварю макарон да на масличке обжарю — вот и сыт человек, — рассказывает долгожительница.

Возраст брал свое, но все равно Александра Егоровна старалась помогать людям. В скорбную минуту обращались к ней за советом: как лучше помянуть усопшего, просили почитать молитвы над гробом.

Была у бабушки Шуры одна боль — нет в селе храма. На большой праздник и собраться негде! Задумала она открыть в Саполге хотя бы молельный дом. Ходила по односельчанам, просила копеечку. И своих денег не жалела. Давали кто сколько мог, даже не особо набожные. Ведь баба Шура — как совесть народная. Разве можно ей отказать?

На собранные средства купили домик, иконы, сделали ремонт. Бабушка Шура на автобусе ездила в Пензу к Владыке, спрашивала, как лучше все устроить.

Теперь в дни церковных праздников снова плывет над селом колокольный звон.

В сельском храме

Долгожительница, несмотря на нездоровье (поднялось давление), не отказывает и нам – ведет в молельный дом.

Дорожку присыпал свежий снежок. Александра Егоровна в своих ботиночках «прощай, молодость» с трудом поднимается на порожек, отворяет заледеневшую дверь.

Внутри обстановка скромная, но есть все необходимое для проведения служб.

В уголке стол, на нем в коробочке сложены свечки (накануне старушка съездила за ними вместе с односельчанином).

Александра Егоровна обводит взглядом иконы на стенах.

— Правда ведь, благодать? — спрашивает.

Правда. Я, человек невоцерковленный, тоже тихонько перекрестилась на святые лики. Ибо тихого покоя и умиротворенности, необходимых для общения с Богом, в этой бедной сельской церквушке было больше, чем в ином богатом храме.

Наш фотокор попросил бабушку Шуру ради снимка затеплить лампадку и перекреститься перед иконой. Кадр уже был сделан, а старушка все стояла, замерев, перед образом, опустив голову, как будто вокруг никого нет. Так продолжалось минут 15, но мы не осмелились прервать ее молитву...

Любимая Саполга

Сейчас в Саполге прописано около 500 человек, а живут постоянно около 350.

— Я умирать не боюсь, — говорит Александра Егоровна. — У Бога все живы. Лишь бы Саполга моя не умирала...

Баба Шура молится не только за себя — за все село.

— Бывало, раньше вечерами на улице народ гуляет, слышна гармошка, песни поют, а сейчас — мрак да тишина. Аж сердце щемит, – говорит долгожительница.

Мы проводили старушку до порога ее дома. Попросили ее зайти внутрь, прилечь, отдохнуть. Возраст-то не шуточный!

Машина тронулась. Я обернулась. Бабушка Шура все еще стояла на крылечке и ясно и безмятежно смотрела вслед легковушке.

Наверное, молилась за нас, грешных...

Автор: Алиса РЯДНОВА

Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER


Популярное