Как в Пензе создавалась первая Служба знакомств

Как в Пензе создавалась первая Служба знакомств

или, Победа на любовном фронте

1983 год, все мы называемся товарищами, ходим на парт­собрания и изучаем материалы пленумов. А с Запада уже веет свободой. Из Риги привозят газеты с объявлениями о знакомствах. Передаем их из рук в руки, пока полосы не рассыпаются в прах.

Я тогда брала интервью у пензенских психологов, они говорили: мол, пора и нам обзавестись чем-то подобным, ведь совет­ские граждане тоже живые люди. И вскоре звонок от них — Служба знакомств организована при объединении «Пензразнобыт»!

Дело было настолько интересное, что я решила осуществить творческий прием «журналист меняет профессию» не играючи (на день-два), а всерьез, и подала заявление редактору «Молодого ленинца» об уходе.

Меня приняли на должность филолога Службы знакомств (в трудовой книжке записали: мастер чего-то там). На самом же деле пришлось делать все: принимать посетителей, устраивать свидания, таскать объявления в «Вестник» (тогда это было приложение к областной газете «Пензенская правда»), линовать тетради и бесконечно регистрировать письма, которые хлынули к нам огромным потоком.

Невыносимая строгость бытия

Помню, как принесла первые пять-шесть объявлений в «Вестник». Были они скромные-расскромные. Редактор Александр Иванович Савенков взял мои листочки и не без раздражения начал читать. Вдруг резко зачеркнул какое-то слово. Я подпрыгнула. Как?! Желание клиента – закон, тем более в таком тонком деле.

Строгий редактор нашел-таки в одном из объявлений непозволительную вольность: 26-летний юноша желал познакомиться с «непорочной» девушкой. Мы начали ссориться и продолжали это делать в течение полутора лет (на столько меня хватило прожить в состоянии смены профессии). В тот раз оппонент вроде бы смирился.

Но вот открываю я «Вестник» с трепетом душевным и вижу, что вместо «непорочная» упрямый старичок поставил «скромная». Ну, ведь большая разница! Абонент наш, конечно же, пришел в ярость и обещал куда-то пожаловаться.

Как печально было с такого-то начинать. Но самым ужасным оказалось то, что он не захотел забрать 500 писем от скромных девушек! И конверты со стихами, фотографиями лежали в большой коробке, наполняя мое сердце отчаянием, – ответить всем было невозможно.

А мы тогда считали своим долгом всем отвечать, все письма прочитывать и регистрировать. Прочитывали не ради любопытства (это был каторжный труд), а чтобы, не дай Бог, не попали в руки наших абоненток обидные строчки. А такие письма были – мат, оскорбления и дурацкие рисунки.

Любви все возрасты покорны

Объявлений мы принимали все больше и больше. Редактор «Вест­ника» вроде попривык, ворчал только. Уж я было успокоилась, но опять… сюрприз. На сей раз он зачеркнул не одно слово, а целое объявление. И какое! 72-летняя старушка выражала надежду отыскать спутника жизни. Но мой чудесный редактор не мог с этим смириться.

— Ей о другом надо думать! — твердил он.

Все-таки уговорила, объявление вышло. И какая прелесть была эта старушка! После каждого свидания она приходила за новыми письмами и рассказывала, например:

— Вы знаете, он поцеловал мне руку, и больше ничего между нами не было.

К сожалению, не знаю, чем завершился ее поиск. Она исчезла, а многие приобщались к нам, приходили с исповедями, со слезами, а то и с радостью, благодарностью, приводили своих суженых.

Я так переживала за каждого, так отдавалась работе, что моя помощница Ольга Ивановна, 60-летняя женщина, всю жизнь проработавшая в сфере разнобыта, говорила:

— Светлана Николаевна, сбросьте со своих плеч цивилизацию, сбросьте — вам же легче будет!

Любовная лодка и быт

На кухне нашей явно становилось тесновато. Дело в том, что службу приткнули в двухкомнатную квартиру, где размещалась облсправка (ул. Славы, 7), и свободной оставалась только кухня.

Был в этом свой плюс: некая отъединенность от остальной территории (люди на первых порах ужасно стеснялись). Но вскоре обнаружился и минус: если образовывалась очередь, то абонентам приходилось стоять возле ванной и туалетной комнат. Неэстетично.

А мы мечтали о помещении с отдельными входом и выходом. Это после того, как чуть не разбилась одна из первых абоненток — Тамара — милая, непосредственная женщина. Она взяла письма и собралась уходить, но глянула в коридорчик, а там ее знакомая стоит. Тамара — к окну, и — прыг на улицу. Хоть первый этаж, а высоко...

Она вообще была находчивая. Свидания своим корреспондентам назначала возле киоска, что напротив Главпочтамта, а сама заходила внутрь и спокойно наблюдала, кто придет. И всем писала: «Узнаю вас по букету цветов в ваших руках».

Прибегает как-то:

— Ой, смотрю в окно, подходит замызганный мужичок с авоськой, в ней какие-то мятые-перемятые газеты. Он в них шебуршится, шебуршится и достает занюханный такой букетик...

Но Тамара — добрая, подходит к нему и говорит:

— Что ж вы такой грязный, мятый на свидание пришли? Ну, ладно, давайте сюда ваш букетик (прячет его в сумку). Так и быть, сводите меня в кино.

А потом на ее номер приходит письмо: «Тамара, дорогая! Я был такой мятый, потому что мой утюг сломался, а спросить у соседей я постеснялся. Давай встретимся еще раз».

Тамара все-таки углядела однажды со своего наблюдательного поста того, кого ждала и хотела. Пришел и красивый, и аккуратный, и с роскошным букетом. Она вышла замуж.

Женщина, ваше величество...

Вообще, меня тогда потрясло, сколько прекрасных одиноких женщин у нас в Пензе. Какие умные, какие тонкие, и все-то у них есть, кроме счастья. По­смотришь в графу «профессия»: инженер, инженер, учитель…

И еще такая закономерность выявилась: если уж жизнь бьет, то по одному и тому же месту. Карма, вроде того. Вот, к примеру, был у женщины муж скупой, так с кем ни встретится она по объявлению — обязательно скупой. А если убежала от мужа-пьяницы, то напишут ей одни пьяницы...

У женщин, которые относились к поиску уж очень серьезно, с надрывом, ничего не получалось. А какая-нибудь дамочка пишет объявление и хохочет, все ей легко – так, ради эксперимента.

Смотришь, бежит через пару месяцев:

— Ох, милые мои, хорошие, спасибо, я замуж выхожу.

Приходит Галина — красивая, волосы распущены по плечам волнами, тоненькая. Садится устало. Ремонтирует свой частный дом, одна сруб поднимала – как-то там бревно подкладывала… А теперь собирается на свидание:

— Сейчас передохну и пойду, — говорит.

Еле поднимается из кресла, разминает ноги и… поплыла, поплыла: голова вскинута, волосы мягко колышутся, каблучками стучит — принцесса. Разве поверишь, что час назад бревна ворочала?

Сдвиг по линии образования

С мужчинами было сложнее. От их притязаний мы сходили с ума. Один хотел непременно «самую белую, полную, натуральную блондинку редкой красоты из числа хорошисток или отличниц». Свой же характер он определял как «широкодиапазонный».

Кому-то нужна была блондинка с карими глазами, и чтоб губы не блинчиком. Кто-то заявлял: «Для многих дамочек главное в семейной жизни — постельный вопрос. Это несерьезный крен!».

А как они описывали свои достоинства! «Шофер, люблю эту работу, хочу быть до конца предан ей и повышать дальше свой сдвиг по линии образования». «Я мужчина в полной силе, для жизни подготовлен полностью, могу бревно поднять, дом срубить и неж­но женщину на высоту поднять и так держать». «Только с женщиной чувствуешь, что можешь горы свернуть или упасть в болото».

Один абонент сидел-сидел над анкетой, потом подходит:

— А какого цвета у меня волосы?
— Светло-русые, — говорю.

Потом читаю его анкету: «Волосы серо-бурые». Видно, пока шел к столу, забыл.

И принц на белом коне

Мужчин обращалось меньше, чем женщин. На объявление дамы приходило в среднем 20–60 писем. Мужчина (каждый!) получал несколько сотен посланий.

Один из них, например, отчитался: «Сообщаю вам, что из 228 полученных мною писем переписка ведется только с 20».

Являлись и принцы. Один статный красавец, интеллигент приехал из Ленинграда за женой в провинцию. Специально. Дали его объявление, письма пересылали. Потом явилась милая брюнетка, благодарила от себя и от него, сообщила:

— Уезжаю в Ленинград на свою свадьбу.

Альбом благодарностей заполнялся постепенно свадебными фотографиями. Редактор «Вестника» уже не придирался к словам и вовсе не обращал внимания на возраст абонентов, во всяком случае, 80-летний старичок прошел без гуда.

Абонентов становилось все больше, уже не было возможности принимать участие в судьбе каждого. Мне стало неинтересно, и я вернулась в свою профессию.

А Служба знакомств продолжала некоторое время жить в том же виде. Потом занялась организацией вечеров для тех, кому за 30. Инициативу же в приеме брачных объявлений перехватили газеты.

Мужчин обращалось в службы знакомств в несколько раз меньше, чем женщин. На объявление дамы приходило в среднем 20–60 писем. Мужчина (каждый!) получал несколько сотен посланий.

 


Читайте также:

В Пензе учительница ушла из школы и создала брачное агенство

Автор: Светлана ФЕВРАЛЕВА

Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER


Популярное