Влюбленный в Неверкино
В то время как наши соседи по Поволжью хотели «жить, как в Пензе», многие пензяки мечтали жить, как в Неверкино
До сих пор, когда Анатолий Егорович слышит «Нева», «never» или что-то в этом роде, сердце его пропускает удары. Он тоскует по своему Неверкинскому району, которому отдал 11 лет жизни.
Как он старался! На работе жил! Младшая дочь спрашивала: «Мама, а у нас папка есть?». Ради них, неверкинцев, бывший первый секретарь райкома партии Анатолий Аникеев даже на срок едва не подписался…
Без комплексов
Вызывает его однажды на встречу коллега — секретарь райкома из города Вольска Саратовской области.
— Что же вы, соседи, ушами хлопаете? Мимо вас идет газопровод, а вы?
— А что мы? — удивился Аникеев. — Газ ведут за границу, стройка под контролем ЦК КПСС!
А друг свое: надо делать врезку, чтобы потом, подтянув трубу, газифицировать район. Мы, мол, саратовцы, уже так сделали.
— Только об этом ни одной живой душе, иначе — тюрьма!
Не для себя Аникеев тогда рискнул — для людей, ведь дровами топили, углем.
Газ вели вахтовым методом украинцы. Стали их, пока стройка тянулась по Неверкинскому району, кормить свежими колхозными продуктами, те и выполнили, о чем попросили.
Немного погодя отправился Анатолий Егорович к председателю Пензенского облисполкома Виктору Дорошенко — попросил написать в Москву письмо, мол, очень нужен в Неверкино газ. А про то, что врезка уже есть, промолчал.
В ту пору область активно строила крупные животноводческие комплексы (совхозы «Ардымский», «Панкратовский», птицефабрика «Васильевская» и др).
— А у тебя в районе что, или комплексы какие? — нахмурился Дорошенко.
— У меня люди, 18 тысяч душ — мордва, русские, татары, чуваши…Многонациональный район.
— Люди — это, конечно. Но тут промышленность, сельское хозяйство газифицированы не полностью. В Кузнецке военные заводы работают на мазуте… Иди, и чтобы я больше об этом не слышал.
Что же вы наделали!
Чуть погодя, случайно, узнает Аникеев, что в Министерстве ЖКХ РСФСР главным инженером работает уроженка села План Неверкинского района Антонина Фомина. Он — в Москву, в Главгаз. Передав приветы от земляков, приступает к основному:
— Как бы нам, уважаемая Антонина Ивановна, присоединиться к газопроводу…
Та отдергивает шторку на стене, там карта, на которой лампочками обозначены важнейшие газовые стройки России.
— Э-э, миленький, вы опоздали.
— А можно я вам правду скажу?
И вываливает секретарь райкома про свою «аферу».
Фомина побледнела, как полотно. А Аникеев ей про дрова, про многонациональный район…
— Что же вы наделали!.. Ну ладно, будем разбираться.
— Я тогда в первый раз за последнее время спокойно заснул, — говорит Анатолий Егорович. — Раз сразу милицию не вызвала, значит, поможет!
И действительно, стала Фомина давать Аникееву советы по телефону, что и как делать, чтобы узаконить врезку. Но без письма от Дорошенко все равно не обойтись.
Спас положение Юрий Акимов, заменивший Дорошенко на время отпуска. Узнав правду (Аникеев рискнул, рассказал), Акимов неверкинского секретаря отругал, но подпись свою поставил…
Теперь — проект, 18-километровая траншея, трубы, стройматериалы. Везде очереди на годы вперед. Ради внепланового проекта одному из иногородних инженеров уступили право на покупку дефицитных тогда «жигулей», выделенных на район.
На трубы и стройматериалы Аникеев бросил главного врача Неверкинской ЦРБ Фятиха Магдеева — фронтовика, заслуженного врача РСФСР (сейчас больница носит его имя).
— Федор Константинович, отец родной, надевай орден Ленина, езжай на завод в Узбекистан, договаривайся. А первый газ, клянусь, будет ни в райкоме, ни в райисполкоме, а у тебя в больнице...
Как вели трубы, как принимали готовый проект — отдельная песня… Но в конце концов все сделали, и пришла пора разрезать красную ленточку.
Виктор Дорошенко на торжество был зван, но не поехал. Однако Аникеева председатель облисполкома, узнав о событии, тепло обнял, поздравил. А потом на совещаниях приводил в пример. Особенно доставалось первому секретарю Кузнецкого горкома партии Михаилу Чистякову:
— Стотысячный город, пять военных заводов, а вы все газ не можете провести. Вон, учись у Студента!
Студентом Аникеева прозвали за то, что был он самым молодым секретарем райкома в Пензенской области.
А в 1987 году Неверкинскому району вручили переходящее Красное знамя ЦК КПСС, Совмина СССР, ВЦСПС и ЦК ВЛКСМ за достигнутые показатели в социально-экономическом развитии. Сейчас бы сказали: наш район признали самым благоустроенным и экономически развитым в России.
Первые в России
А начинал Аникеев свою деятельность в районе со строительства дорог. Их здесь в конце 70-х годов фактически не было. Чтобы отвезти на ферму флягу молока или доставить скотника в больницу, «запрягали» трактор К-700 мощностью в 300 лошадиных сил и плыли по непролазной грязи.
Со всех колхозов собирали в кулак маломощную технику (ни КамАЗов, ни большегрузов тогда в глаза не видали) и делали дело.
В 1985-м министр автомобильных дорог РСФСР Алексей Николаев, патриарх советского дорожного строительства, вручал Аникееву звание почетного дорожника.
— Спасибо, сынок, — поблагодарил министр. — Ваш район — единственный в РСФСР, в котором все населенные пункты соединены дорогами с твердым покрытием.
— Неужто единственный?
— Да. Много еще в России несоединенного...
На «Фотоне»
После перевода в Пензу на более ответственную работу Аникеев лет пять места себе не находил. Каждую ночь Неверкино снилось.
Тоска отпустила, лишь когда Анатолий Егорович, будучи заместителем начальника областного дорожного департамента, стал курировать в регионе строительство мостов и искусственных сооружений. В родном районе при нем было построено три моста...
А в общем-то весь этот рассказ — размышление на тему «Зачем?».
Может быть, затем, что был Анатолий Егорович сыном простого крестьянина, погибшего в 1941 году на войне, и простой крестьянки, овдовевшей в 25 лет и больше не выходившей замуж.
Нынешний этап жизни Анатолия Егоровича связан с пензенским предприятием «Фотон». Будучи на заслуженном отдыхе, Аникеев возглавляет местную профсоюзную организацию. На предприятии после смены руководства хорошие зарплаты, немецкие производственные технологии, доброжелательное отношение к людям.
И на семейном фронте идиллия: любящая супруга, с которой прожили 45 лет, две взрослые дочери, три обожаемых внучки.
Но если Аникеев хочет устроить себе праздник, он садится в машину и едет на «Землю обетованную» — в Неверкинский район. И когда молодые люди, которых он не знает, с ним здороваются, потому что его знали их отцы и матери, — это для него лучшая награда. Особенно ценная, ведь он всегда переживал в глубине души, что его считали слишком жестким руководителем. А он считал, что если работать добросовестно, по-другому нельзя.
— Вы с ума сошли! Все обо мне да обо мне, — сказал он в финале интервью. — Мы работали вместе!
И начал перечислять фамилии и должности земляков, без которых, по его словам, лучше вообще ничего не писать.
Простите, Анатолий Егорович, но 52 фамилии (и это самый минимум, убеждал Аникеев) в газетную полосу не войдут.
Автор: Марьям ЕНГАЛЫЧЕВА
Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER
