На путь истинный
Чтобы вернуть маленьких правонарушителей к нормальной жизни, сотрудники Центра временного содержания для малолетних правонарушителей (ЦВСНП) приглашают к ним священнослужителей.
— Он был отъявленным негодяем, вспоминает о своем воспитаннике старший воспитатель ЦВСНП по Пензенской области Лилия Шаманова. — Для таких, говорят, нет ничего святого. В пятнадцать лет настолько циничный, ни во что не верящий, что страшно становилось. И вот прибегает он ко мне в кабинет: губы трясутся, глаза в поллица… «Лилия Михайловна! Нам батюшка про ад рассказал… Это такая черная бездна, в которую если провалишься, то назад дороги нет! Надо срочно креститься. Понимаете, срочно! И молиться, молиться…».
Такое необыкновенное впечатление производит слово Божие на детей, большинство из которых «нормальные» сверстники сторонятся, а взрослые называют «малолетними преступниками».
— Да, некоторые из них попадают в наш центр по несколько раз, — рассказывает начальник ЦВСНП Татьяна Платонова. — Но большинство, к счастью, единожды оступившись и искренне желая исправиться. Главное для нас — за то время, что эти дети здесь, суметь отогреть их души и показать, что можно жить и по-другому, не так, как они привыкли.
И работы в этом направлении, как говорится, непаханое поле. Ведь иные дети впервые пробуют суп или спят на белых простынях в центре. Что уж говорить о духовном и психическом развитии… Агрессия, ярость или, напротив, замкнутость здесь в порядке вещей. Воспитатели называют это поведение защитным, помогающим ребятам выжить в том жестоком мире, из которого они пришли.
— Бывает, сожмется мальчонка в комочек — все равно что испуганный зверек, — говорит Татьяна Вячеславовна. — На все вопросы отвечает односложно: «У меня все хорошо, семья нормальная». А через несколько дней, пока сажаем цветы на клумбе, спрашиваю его: «Есть у вас дача? Что там растет?». В ответ — душераздирающее рыдание: «Да какая дача… Мать пропила все».
Найти причину
Форм работы с трудными детьми бесконечное множество. Кому-то, чтобы измениться, нужен кнут, кому-то — пряник.
— Сначала нужно разобраться в причинах, толкнувших ребенка на преступление, — объясняет Татьяна Платонова. — Например, мальчишка украл кроссовки. Почему? У него, может быть, клептомания. Может, мама не может купить такие, а ему очень хочется. Или, бывает, он изначально в этом не видит ничего зазорного, потому что дед, отец и старший брат сидят за воровство.
Так вот, некоторым ребятишкам, чтобы измениться, достаточно один раз попасть в центр: прийти в себя помогают решетка и колючая проволока.
— Манал я это все: домой хочу! — доверительно рассказывает 10-летний лопоухий Максимка. — Почему попал сюда? Да так…
Он стесняется, отворачивается, а потом шепчет:
— Украл в школе 1800 рублей. Мамка деньги дает, но хотелось побольше, чтоб купить чего-нибудь. И вообще, — воодушевляется он. — Надо сюда старшего брата отправить: кормят хорошо и полы научат мыть. А то совсем ничего не делает.
Словно подменили
Душевное тепло и ласка –—это попавшим в центр детям необходимо как воздух. Впрочем, многие из них этого не осознают. И лишь единицы признаются: «Если бы дома со мной хоть раз нормально поговорили и выслушали, я бы никогда не своровал».
Поэтому главным способом нравственного влияния на ребят была и остается доверительная беседа. Одни из главных помощников воспитателей в этом деле — священники.
— Все-таки одно дело человек в погонах и совсем другое — батюшка в рясе и с крестом в руках, — считает Татьяна Платонова. — Большинство наших ребятишек его вблизи ни разу не видели. И уж, конечно, никогда не задумывались о светлом, глубоком, возвышенном.
Сотрудники центра говорят, что после встреч со священнослужителями детей словно подменяют. Даже самые озлобленные и замкнутые становятся мягкими, покладистыми. Их лица светлеют, сердца оттаивают. И батюшку они слушают открыв рот, словно завороженные.
А говорят священнослужители о простом и одновременно очень важном: объясняют заповеди, рассказывают о жизни Христа и о том, «что такое хорошо и что такое плохо».
— Захожу как-то в класс, а столы все мокрые, — вспоминает Татьяна Вячеславовна. — «Вытирайте», — говорю. «Не трогайте! — испугались дети. — Это нас батюшка святой водичкой побрызгал».
Все ради детей
В крупных российских центрах временного содержания (например, в Москве и Ростове) для детей открыты молитвенные комнаты. В пензенском пока есть только молельный уголок — стеллаж с духовной литературой и иконками. Впрочем, и этого было бы достаточно, руководителя огорчает другое.
— Десять лет назад у епархии и УВД был совместный план работы, — говорит она. — Хорошо бы сегодня возобновить эту практику, чтобы встречи наших ребят со священником были постоянными: мы видим, какое благотворное действие они оказывают на детей.
А пока Татьяна Вячеславовна продумывает еще один вариант духовного воспитания:
— Летом обязательно свозим наших ребятишек в Наровчатский Троице-Сканов монастырь. Польза от этого мероприятия будет огромная — дети станут более спокойными, отдохнут душой. А ради этого мы и работаем.
Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER
