Коридор в никуда
У ветерана-«афганца» Андрея Юловского есть дом. Но нет своего угла.
Возвращаться в жизнь, очнувшись после комы, было мучительно больно. Он долго не мог понять, кто он, где находится и что здесь делает. Потом откуда-то из глубины сознания пришло: «Я — Андрей Александрович Юловский. Рядовой, пограничник».
Обвел взглядом комнату с белым потолком, увидел стойку с капельницей, столик с незнакомыми мигающими аппаратами: «Афган, госпиталь?»
И вдруг почувствовал, как на лицо упали несколько капель. С ним рядом сидела мать и плакала:
— Сыночек, живой! Очнулся!
Но этого не может быть! Мать никто и никогда не пустил бы в воюющий Афганистан! Может, он бредит? Андрей попытался задать свои вопросы вслух, но вместо слов с его губ сорвался лишь хрип. Испугавшись, он инстинктивно попытался приподняться на койке, но тело его не слушалось — вся левая половина онемела.
Когда мужчина стал четче осознавать реальность, ему рассказали, что у него случился инсульт, он несколько недель пролежал в коме. А со времен его службы пограничником в Афганистане прошло без малого 20 лет…
Вполне возможно, что тяжелая болезнь стала отголоском перенесенного на войне нечеловеческого напряжения и двух страшных контузий, которые ветеран получил, подорвавшись на БТРе.
Служил честно
Пензяк Андрей Юловский был призван в армию в1986-ом. Обрадовался, узнав, что служить ему придется в элитных пограничных войсках КГБ СССР. О том, что их готовят к переброске в Афганистан, новобранцы узнали только в поезде, на полпути в Туркмению.
За горы молодых солдат отправили вертолетами всего после трех месяцев «учебки». Спецподразделение Тахта-Базарского погранотряда, в которое попал рядовой Андрей Юловский и его земляки, дислоцировалось в административном центре провинции Бадгиз – Калайи-Нау.
У ребят не оказалось времени, чтобы осмотреться и освоиться: обстановка была тревожной, хотя в то время Афганистан объявил о политике национального примирения. На тот момент советские войска не могли проводить активных и действий. Разрешалось только отвечать на вылазки обнаглевших душманов. А те становились все более и более агрессивными.
Рядовой Юловский с первых дней зарекомендовал себя хорошим солдатом. Да и товарищем был отличным, сослуживцы и командиры не раз говорили о том, что, если уж с кем идти в разведку, так это с Андрюхой. И в переносном, и в прямом смысле.
У него было обостренное чутье лазутчика. Юловский порой замечал опасность там, где ее не чувствовали матерые разведчики. Так, однажды он обнаружил в горах крупное формирование душманов, готовых к нападению. Благодаря полученным разведданным на перевал сразу же отправили боевое подразделение, противник был обезврежен.
За хорошую службу Юловский был награжден ценной и желанной для каждого часового Родины медалью «За отличие в охране государственной границы».
Но на войне, как на войне. Он дважды подрывался на БТРе, попав в засаду, первый раз — в начале службы, второй — когда до дембеля оставались считанные недели. Но, несмотря на тяжелые контузии, Андрей отчаянно рвался в бой, сражаясь, как говорится, не на жизнь, а на смерть.
Домой Юловский вернулся героем: на его пограничном кителе гордо сияли боевые награды, такие же, как у ветеранов Великой Отечественной войны — медали «За отвагу» и «За боевые заслуги».
Другая жизнь
Кто мог тогда, в конце 80-ых, глядя на бравого красавца-пограничника, предугадать, что в возрасте 43 лет он превратится в инвалида, почти скитальца, отчаянно нуждающегося в жилье.
Со своей грустной историей Андрей Александрович обратился в «неотложку» «ПП».
— Когда я пришел из армии, в моем распоряжении оказалась целая двухкомнатная квартира, ну, точнее, «полуторка». В нашей семье было четверо детей, мы имели право на расширение площади, много лет стояли в очереди, а за время моей службы родителям как раз и дали дополнительное жилье. Записали квартиру на мою старшую сестру, но она уже была замужем и переселилась к мужу в частный дом. Все у них ладилось, родили четверых детей.
У самого Юловского личная жизнь не сложилась. Он ни разу не был женат, потомством не обзавелся. Видно, на роду начертано было остаться холостяком.
А потом на семью одно за другим посыпались несчастья. Сначала у старшей сестры умер муж. Вдова и дети едва оправились от горя, как в доме случился пожар. Сами спастись успели, а от жилища остались лишь головешки. И бедным погорельцам ничего не оставалось, как вселиться к Андрею в 24-метровую «полуторку». Впрочем, в тесноте, да не в обиде. Брат и сестра с племянниками сосуществовали мирно, надеясь, что трудности эти — временные.
Но, как оказалось, испытания еще не закончились. Как-то, возвращаясь домой с работы, не дойдя несколько шагов до подъезда, Андрей Александрович потерял сознание…
Больничная койка, затем год в инвалидной коляске. Ему так и не удалось полностью восстановиться после инсульта: ветеран-«афганец» с трудом передвигается, опираясь на палку, у него плохо действует левая рука. Юловскому дали II группу инвалидности, бессрочно.
А теперь представьте, каково это, когда тебе предписан покой, а в маленькой квартирке, кроме тебя, живут еще шесть человек (к тому времени у одной из племянниц Андрея родился малыш)? Каково ночевать в спальном мешке — в прихожей, потому что там, в отличие от заставленных комнат, можно хотя бы свободно вытянуть ноги?
Нечего терять
Кто-то из знакомых вспомнил, что раньше «афганцев» обеспечивали жильем. Андрей, надев свои боевые награды, отправился в городскую администрацию. И получил обоснованный отказ.
По закону «О ветеранах» предоставить комнату или квартиру за счет федерального бюджета могут только тем ветеранам боевых действий, которые встали на очередь до 1 января 2005 года.
Не удалось Юловскому получить и статус нуждающегося в социальном жилье. Для этого, согласно действующему законодательству, необходимо, чтобы его доход не превышал прожиточного минимума, установленного в Пензенской области. У ветерана, видите ли, пенсия слишком велика. Вместе с «боевыми» она составляет чуть больше 11 тысяч рублей.
Андрей Александрович обращался в приемную президента РФ, написал заявление в прокуратуру на предмет обоснованности отказа в постановке на очередь за социальным жильем. Специалисты говорят, что у него нет шансов. Какой абсурдной не казалась бы ситуация, но закон есть закон, и ничего не попишешь.
Юловский старается как можно реже появляться дома.
— Спасибо друзьям из областной организации инвалидов войны в Афганистане, нашли мне посильную работу — чувствую себя хоть кому-то нужным.
Он хотел снять жилье, но финансы не позволяют — только на лекарства из пенсии уходит до 5000 рублей. Когда становится совсем невмоготу, Андрей Александрович арендует квартиру на сутки — хоть один раз за несколько месяцев ему удается побыть в блаженном покое.
Рядовой Юловский честно исполнил свой воинский долг перед Родиной. Но она, как оказалось, ему ничего не должна.
Кстати
Уполномоченный по правам человека Калужской области Юрий Зельников посчитал, что пункт закона «О ветеранах», согласно которому участники боевых действий, не вставших в очередь до 1 января 2005 года, не имеют права на получение жилья, противоречит Конституции РФ. Он обратился с иском в суд. Служители Фемиды подтвердили, что эта категория ветеранов имеет право на обеспечение жильем за счет федерального бюджета. В итоге человека, попросившего правозащитника о помощи, включили в список очередников. Таким образом, прецедент есть. Попробовать обратиться в суд, наверное, стоит и пензенским ветеранам, оказавшимся в подобной ситуации.
Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER
