Зачем нужны службы примирения в пензенских школах?

А драка все-таки случилась

Недавно в одной из пензенских школ сверстники поколотили 13-летнего подростка. Пацаны били, а одна из девчонок снимала происходящее на камеру мобильного телефона. Мальчик попал в больницу. 

Взрослые в этой истории тоже выглядят не лучшим образом. Пострадавший, которому напавшие ребята ранее угрожали, рассказал об этом своему педагогу, а та позвонила в школу, где учились обидчики. Можно было бы погасить конфликт в зародыше, но то ли учителя не приняли его всерьез, то ли были нерасторопны. В итоге случилось то, что случилось. 

Глава региона Иван Белозерцев, возмущенный этим случаем, поручил создать в школах службы примирения. Как нам удалось узнать, явление это не новое и во многих учебных учреждениях они существовали и ранее. По крайней мере, на бумаге. Но вот были ли эффективны?

Об опыте работы службы примирения нам рассказали в пензенской гимназии № 1, где такой инструмент сглаживания конфликтов действует уже много лет. 

— Мы пришли к этому еще в 1991 году, — рассказала педагог-организатор, руководитель гимназической службы примирения Татьяна Комиссарова. — Ушли в прошлое такие понятия, как пионерия и комсомол. Мы стали думать, что могло бы заинтересовать, объединить ребят. Так появилась гимназическая дума, а позже ее структурное подразделение — служба примирения, главной задачей которой стало сглаживание конфликтных ситуаций. Примирителями у нас выступают старшеклассники, но обязательно при поддержке взрослых: их курируем я и педагог-психолог. 

Поговори — и станет легче

Допустим, у ребенка испортились отношения с одним из одноклассников. Обратиться в службу примирения может он сам, его друзья, заметившие конфликт, педагог или родители одного из его участников. 

— Мы стараемся тактично и без нотаций поговорить с каждым по отдельности, выяснить, в чем суть претензий. А потом сажаем за стол переговоров «враждующие» стороны, чтобы они обсудили проблему и нашли выход. Главное правило примирителя — соблюдать нейтралитет, — делится опытом Татьяна Борисовна.

Сложность в том, что юным миротворцам приходится пропускать все проблемы сверстников через себя. Поэтому, прежде чем дать им «допуск» к работе, с ними предварительно работают психологи и проводят тренинги — учат, как правильно урегулировать ту или иную ситуацию.

За учебный год в гимназии таким образом урегулируются две-три сложные ситуации. У школьников нет проблем или они просто не обращаются в службу примирения? 

— И учителя, и старшеклассники стараются увидеть проблему раньше, чем она выльется в нечто серьезное. Любой, заметив в коридоре грустного ребенка, обязательно подойдет и спросит, что случилось, — объясняет педагог. — Мы просто стараемся уделить внимание каждому ученику.

Возможно, педагог немного идеализирует действительность. Но факт остается фактом: гимназия № 1 ни разу не попадала в ленту негативных новостей. 

Номер, который надо знать

Опыт гимназии №1 свидетельствует: ребенку легче довериться сверстникам, но без профессиональной помощи психолога все же не обойтись. Но пока специалисты есть не в каждой школе. Сначала их сокращали — видимо, в целях экономии, а теперь интенсивно возвращают. 

По данным областного Минобра, за два года в школах прибавилось 30 психологов. В небольших учебных заведениях создали социально-психологические службы.

— В этом году мы завершаем эту работу в оставшихся районах области. На сегодняшний день у нас работает 18 социально-психологических служб, — говорит министр образования Александр Воронков.

На одном из недавних совещаний губернатор поставил задачу — довести информацию о работе психологов и телефонов доверия буквально до каждого ученика. Все дети должны знать номера мобильных телефонов, по которым можно позвонить, когда их что-то тревожит. И если психологи будут работать буквально в системе онлайн (а это совсем другая нагрузка), стоит задуматься о том, чтобы повысить им зарплату.

Кризис доверия 

Еще одна проблема — доверие к психологическим службам и разного рода примирителям. По мнению главы региона, в лучшем случае 30 процентов ребят пойдут со своими проблемами к ним. Школьники опасаются огласки и порицания. 

С точки зрения замдиректора по воспитательной работе гимназии № 1 Светланы Гороховой, в школах нужны не классные руководители, а классные воспитатели. Это педагоги, освобожденные от ведения предметов, отчетов, подготовки ребят к экзаменам.

— Раньше в нашей гимназии действовала такая система. Классные воспитатели занимались исключительно воспитанием детей, созданием благоприятного микроклимата в классах. Они сидели на уроках, наблюдали за школьниками, за их поведением, отношением друг к другу. Ребята постоянно были под присмотром, воспитатель был им другом, старшим товарищем. Сейчас даже самый замечательный классный руководитель физически не может охватить своим вниманием все, — вздыхает она.

Почему же от такой хорошей практики отказались? Когда государство отменило гимназический компонент, за который шли доплаты, школа больше не могла позволить себе такую роскошь. 

Кстати, в гимназии №1 ставку психолога вернули только в прошлом году, хотя когда-то на 600 учащихся здесь было три специалиста. Но учителя рады и этому. 

Для того чтобы говорить об успешных психологических практиках, нужно, по крайней мере, чтобы в каждой школе были психологи, которые успели наработать определенный опыт. 

Вся надежда на бабушку

В школе могут случиться не просто банальные драки, но и настоящие ЧП. Пример тому — недавний случай в Перми, где два агрессивных подростка затеяли потасовку на ножах. В результате была серьезно ранена учительница, а также пострадали несколько ребят, среди которых были и младшеклассники. Вспоминается и еще один кошмарный инцидент в Улан-Удэ, когда девятиклассник бегал по школе с топором.

В учебных заведениях многих регионов России, в том числе и Пензенской области, усилены меры по обеспечению безопасности. В чем это чаще всего выражается? Строгие бабушки-вахтерши перестали пускать родителей дальше фойе. Но способна ли такая охрана противостоять настоящей угрозе? 

— Раньше школы заключали контракт с частными охранными предприятиями, сейчас в большинстве учебных заведений на вахте сидят люди, которые вряд ли смогут обеспечить безопасность в серьезных случаях, — констатирует депутат городской думы, директор пензенской школы № 30 Андрей Долов.

Почему отказались от профессиональных охранников? В прошлом году в стране развернулась борьба со школьными поборами. А на охрану сбрасывались родители — рублей по 50 в месяц. Сборы отменили, а альтернативных источников финансирования не появилось. 

Цифра
В 2016/2017 учебном году в школах Пензенской области работал 151 педагог-психолог. Практически полностью потребность в данных специалистах удовлетворена в школах Пензы, Кузнецка, Никольского и Кузнецкого районов.

С 1 февраля 2017 года были открыты психолого-педагогические кабинеты в Башмаковском, Бековском, Городищенском, Земетчинском, Колышлейском и Тамалинском районах.

С 1 сентября 2017 года кабинеты начали функционировать в Бессоновском, Каменском, Мокшанском, Никольском, Спасском и Пензенском районах.

С 1 октября 2017 они появились еще в шести районах: Вадинском, Иссинском, Малосердобинском, Нижнеломовском, Пачелмском и Шемышейском. 

Автор: Елена КУЛАКОВА

Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER