Слово за регионами
— Андрей Николаевич, ваше министерство прогнозировало темпы экономического роста России на 2005 год в размере 6 процентов. Однако в итоге, по данным Госкомстата, этот рост составил 7 процентов. Что это: статистическая погрешность или приятная неожиданность?— Проблемы качества статистики, конечно, есть. И они действительно очень серьезные. Не хочу вдаваться в нюансы, потому что прогнозы официально уточняются. Но дело не в одной-двух десятых процента, а в том, что действительно экономика работает лучше, чем мы ожидали.Так же и в дальнейшем мы ожидаем неплохую динамику. Предполагается, что рост экономики в ближайшие три года будет от 5,7 процента до 5,9 процента, что, в общем, является хорошим результатом.— Но за счет чего мы получаем этот результат? — Самое простое объяснение, которое есть у всех: дело в высоких ценах на нефть. Все ожидают, что цены упадут, а они не только не падают, но и растут больше, чем ожидалось.Сейчас мы находимся примерно на уровне 53 долларов за баррель. В целом по году будет, наверное, 50,5 доллара за баррель. На бюджет 2006 года мы взяли цену 40 долларов за баррель. Более низкую цену мы заложили в силу политических соображений и в силу того, что бюджет всегда и во всех странах должен иметь запас прочности: берется более консервативная оценка цены на нефть, чем даже та, которая считается наиболее вероятной. Впрочем, от цены на нефть зависит больше бюджет, чем темпы экономического роста: даже если бы цены на нефть были на уровне 2004 года ($34 — «ПП»), то, по нашей оценке, темпы роста экономики снизились бы не так значительно — где-то до 5 процентов, может быть, чуть больше. Конечно, это существенное торможение, но не принципиальное. А вот бюджет потерял бы очень много.— Сейчас активно обсуждается готовящийся антиинфляционный пакет. В частности, его ключевая часть — государственное регулирование тарифов на услуги ЖКХ. Расскажите, пожалуйста, как связаны понятия «ЖКХ» и «инфляция»? — В 2005 году у нас общая инфляция составила где-то 11 — 11,2 процента. А стоимость услуг ЖКХ возросла где-то на 34 — 35 процентов. Это при том, что услуги ЖКХ сегодня составляют почти половину потребительской корзины среднего россиянина. При такой динамике роста цен на услуги ЖКХ мы никогда не выйдем на низкую динамику инфляции. Поэтому с этого года правительство впервые решило, что в жилищном хозяйстве государство оплату регулировать не будет, более того — по новому распределению полномочий между центром и регионами мы не имеем права регулировать и коммунальные тарифы. Готовятся, точнее уже приняты или проходят сейчас через Госдуму, поправки в Федеральный закон № 210, по которому федеральная власть через федеральную службу по тарифам получает право устанавливать предельную планку тарифов по коммунальным услугам. Речь идет о тарифах на газ, электроэнергию, воду. Предлагается система контроля и мониторинга этой ситуации через региональные комиссии по тарифам. — Что это будет означать для простых граждан? — По сути дела, мы начинаем выступать по отношению к ЖКХ так же, как мы давно ведем себя по отношению к естественным монополистам федерального уровня – РАО ЕЭС, РЖД, Газпрому, где предельный уровень повышения тарифов утверждается правительством и регулируется через федеральную службу по тарифам.Тем самым мы ограничиваем и приток финансовых ресурсов в этот сектор, что требует либо дополнительных субсидий, либо, действительно, существенных мер по его реформированию. Поэтому, я бы сказал, что это наиболее существенный и главный антиинфляционный инструмент, который сейчас пытаются задействовать.— А что будет с реформой ЖКХ? — С реформированием ЖКХ хуже всего. Я не думаю, что в ближайшие несколько лет реформа будет запущена. Знаете, правительство просто не может вести все реформы сразу. У него не хватает для этого не денег, а волевого, человеческого ресурса. Сейчас решили запустить не все глобальные реформы, а только часть направлений — в здравоохранении, образовании… Решили сдвинуть что-то в сельском хозяйстве, чтобы не «сидеть» на «ножках Буша» и не получать каждый год по 15 — 18 процентов прироста цен на мясо. По сути дела, все ресурсы уходят на это.Дай бог, чтобы мы это сделали хотя бы в том формате, который был оговорен. Параллельно начать еще и реформу ЖКХ, на мой взгляд, нереально. Это будет делаться потом. Мы никуда от этого не уйдем.На мой взгляд, никто не мешает регионам начинать эту реформу самостоятельно. Более того, если какой-то регион вышел бы с программой реформы и доказал, что ему для этого нужно столько-то денег, я уверен, на это бы пошли и поддержали. Просто предложите. У нас крайне мало таких нормальных, хороших предложений от регионов. — Сейчас мы много говорим о национальных проектах. На ваш взгляд, в планах реализации национальных проектов заложено реформирование механизмов и институтов или все ограничится повышением зарплаты?— Реформу можно делать, но она останется на бумаге, если люди убегут, потому что им ездить не на чем и бензина нет.Что касается нацпроектов, например по здравоохранению и по образованию, то на самом деле каждый из них нельзя рассматривать как повышение зарплат.Повышение там очень избирательное: оно связано либо с отдельными профессиями врачей, либо с системой грантов и премий для лучших учителей. При этом там есть поддержка проектов, технологий, либо развитие центров предоставления высокотехнологичных медицинских услуг, решения вопросов материальной базы. Например, те же автомобили «скорой помощи». Предусмотрены и институциональные нормы. Например, реформа здравоохранения будет запускать стимулирование частных медицинских услуг. Хотя бы просто за счет того, что создастся дисбаланс в оплате врачей. Разница в зарплатах будет в полтора-два раза или даже до трех-четырех раз. — Что государство намерено делать для развития отрасли животноводства? Будут ли туда вкладываться деньги? — На самом деле сделан существенный шаг, который в предыдущие годы блокировали или отказывались от него по разным причинам. Речь идет не только об увеличении финансирования животноводства. Подготовлена процедура, по которой частники могут получить кредиты. Возникает возможность и для крестьянских, и для личных хозяйств получить государственные субсидии. Даже для тех, кто держит несколько коров и продает их на рынке. Кредиты выдает Россельхозбанк. Деньги на это заложены в бюджете. Там идет субсидирование процентной ставки. Программа ставит задачу заинтересовать крестьянина в том, чтобы держать коров, свиней и продавать это мясо. Реальный срок, требуемый для того, чтобы «отбить» деньги на строительство или коренную модернизацию животноводческого комплекса, 7 — 8 лет. Еще в прошлом году получить долгосрочный кредит было практически невозможно. Сейчас есть новые правила кредитования, на это выделены деньги.Есть ряд других решений. Например, выделение существенных денег на лизинг племенного скота и закупку племенного скота за рубежом. К сожалению, и сейчас и раньше племенной скот — это наше слабое звено. Есть пакет мер, есть даже деньги. Просто надо все это отладить и начать работать. Главный результат будет в регионах, если, конечно, крестьяне смогут объединиться и не пропьют эти деньги. — Предусмотрены ли в этом году какие-либо налоговые изменения, стимулирующие экономический рост? — Ставки налогов существенно не изменятся, но, например, такая налоговая льгота, как возмещение НДС по капитальным затратам, предусмотрена.Что это значит? Представьте, вы строите здание, купили кирпич, построили несколько этажей. Здание еще не сдано в эксплуатацию, его не приняли жилищная и госкомиссия. Люди не въехали в дом. Раньше понесенные затраты можно было возместить только после введения здания в эксплуатацию и постановки его на баланс. Теперь с 2006 года получать возмещение затрат можно сразу. Эта мера, по нашим оценкам и по оценкам Минфина, стоит более 200 миллиардов рублей. Это очень много. Плюс к этому с 2006 года начинается запуск особых экономических зон, где предусмотрен целый ряд налоговых льгот. Все эти налоговые льготы ведут к тому, что налоговая нагрузка снизится. Мы исходим из того, что налоги по отношению к ВВП упадут примерно до 1,5 процента.— Российское правительство предложило снизить ставку НДС до 13 процентов. Минфин и Минэкономразвития не поддержали это предложение. Чем все это закончится? — Сейчас трудно сказать. Но так или иначе ставка НДС будет снижена. С точки зрения бизнеса, это, очевидно, выигрыш. А вот с точки зрения экономического роста выигрыш не так очевиден. Нас беспокоит вопрос: а куда пойдут эти освободившиеся деньги? С одной стороны, они действительно пойдут на рост производства. Но с другой, они могут просто уйти из страны. Вообще вопрос: «Какая будет отдача?», наверное, самый больной. Ответ на него зависит и от бизнеса, и от регионов, но более всего — от государства. И не только в части инвестиционного климата.
Автор: Подготовил Алексей ПАНИН
Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER
