Городская «мозоль»

В Пензе есть место, где люди живут вне законов и при этом зачастую чувствуют себя очень неплохо: ездят на дорогих машинах и живут в просторных коттеджах. Это место – цыганский поселок в Октябрьском районе.

 

Кто смелый?

Сотрудники горадминистрации в разговоре со мной признавались, что большинство коттеджей в цыганском поселке должным образом не зарегистрировано. Зачастую не платится земельный налог и налог на имущество. За газ и свет у жителей цыганского поселка платить тоже не принято.

Заходить на эту территорию побаиваются не только жители других районов, но и работники коммунальных служб и горадминистрации.

Газовщики и энергетики, заручившись поддержкой батальона омоновцев, приезжают и отрезают дома злостных должников от коммуникаций, но уже через несколько часов все дома снова незаконно подключены.

Судебный пристав, хрупкая девушка, однажды пришла к должникам, а на нее натравили собаку. Под улюлюканье сбежавшегося табора собака грызла сумку, которой девушка прикрывалась от ее зубов.

После этого случая приставы отказывались заходить на территорию поселка даже в присутствии охраны.

В этой ситуации впервые за всю историю Пензы нашелся человек, который осмелился нарушить существующее положение вещей.

Старший судебный пристав межрайонного отдела по Ленинскому и Октябрьскому районам Управления ФССП по Пензенской области Валентина Грачева в качестве повода для знакомства с жителями цыганского поселка выбрала кипу бумаг с исполнительными производствами по долгам за газ (общая сумма долга — около 600 тысяч рублей!).

 

Взыскивать долги — с ОМОНом

Чтобы оградить себя от неприятностей вроде своры свободно разгуливающих овчарок, судебным приставам-исполнителям, кроме собственных силовиков, пришлось пригласить на помощь шестерых экипированных омоновцев и троих участковых.

Перед акцией – короткий инструктаж в кабинете Валентины Грачевой: приставам – арестовывать и изымать все, что удастся найти в домах должников, включая коллекционное оружие. Милиции – не отходить ни на шаг от приставов.

Несколько омоновцев заходят в дом, остальные блокируют дверь снаружи (по опыту, если этого не сделать, то через десять минут в дом набьется человек сто соседей).

«Главное – не поддавайтесь на провокации», — напоследок говорит Валентина Михайловна. Она сама едет вместе с нами. По дороге журналистов вводят в курс дела.

У нас чудесные законы: судья выносит решение об изъятии долга и тем самым обязывает пристава-исполнителя в течение определенного срока забрать у должника либо деньги, либо имущество. Однако зайти в дом без согласия жильцов пристав не имеет права. Ломать двери тоже нельзя. На это нужно определение судьи. И неизвестно еще, с кем легче договориться: с судьями или с должниками. Поэтому сегодня придется идти на хитрость.

 

Всех прокляну и уморю!

К коттеджу госпожи Михай (долг за газ – 18 тысяч рублей) пристав идет без сопровождения. Дверь открывается. Увидев, что девушка пришла забирать деньги одна и, видимо, растерявшись от неслыханной наглости, хозяйка впускает ее.

Через секунду на крыльце появляются омоновцы, затем понятые, видеооператор, представители от «Пензарегионгаза» и т.д. Всего человек двадцать.

Опомнившись, хозяйка кричит благим матом, задирает юбку, показывая всем, что у нее нет денег даже на нижнее белье.

В это время пристав уже осматривает убранство дома: огромные, метров по 30, комнаты, ковры, телевизоры, холодильник, картины в массивных рамах, люстры. Вещей хватит, чтобы вернуть не один долг.

Хозяйка дома, поняв, что на этот раз ей не удастся отделаться криками, предлагает компромиссный вариант: «Даю две тысячи рублей, и вы уходите!» — «Вы должны оплатить не менее половины долга. Тогда мы не будем изымать вещи», — отвечают ей.    

В ответ женщина разражается проклятиями: «Я прокляну вас всех! Все сдохнете! На коленях ко мне приползете!»

Прокричавшись, женщина предлагает новый компромисс: «Возьмите пять тысяч и будьте прокляты!» На это предложение она тоже получает отказ.

Грузчики скручивают ковер. Женщина начинает скакать по комнате и изрыгать такие ругательства, что даже омоновцев покидает спокойствие. Девушка-пристав, делая вид, что ничего не слышит, переписывает марку телевизора. Щеки ее пылают.

Хозяйка теряет разум. Теперь она подбегает к каждому и шипит персональные проклятия, а потом зачем-то крестит все видеокамеры и фотоаппараты. «Алулуй на ваши головы! — кричит она. — Всех уморю! Возьмите шесть тысяч!»

Откуда-то из-за штор высовываются и исчезают обратно головы цыганят. Молодой человек лет двадцати вдруг бросается на оператора, но, не рассчитав, бьет по моему плечу. Тем временем его мать крестит мой фотоаппарат и, выпучив глаза-маслины, шипит мне в лицо.

Парня под руки уводят в коридор. Крики, визг, звон падающих ведер и кастрюль, хлопанье дверей.

За всем этим наблюдает отец семейства, здоровяк весом в сто шестьдесят килограммов. Он, облаченный в грязную рубаху, чинно восседает под одной из картин на античную тему.

«Грабители, пожалейте вы нас! — переходит хозяйка дома на новые, завывающие интонации. — У нас холодильник пустой. Мы голодаем! Возьмите семь тысяч. У нас больше нету!»

Вещи готовы к выносу. Женщина снова переходит на мат. Тут мужчина под картиной машет рукой. В один момент все, словно по команде, замолкают.

«Сколько вам нужно денег?» «Ваш долг — 18 тысяч», — повторяет девушка-пристав. «Хорошо, — отвечает мужчина. — Такой красивой, как ты, я не могу не дать деньги. Только отпустите сына». С этими словами он лезет в карман рубашки, достает пачку купюр и отсчитывает требуемую сумму. Драчуна отпускают. Таким образом, инцидент, длившийся несколько лет, пока хозяева не платили за газ, исчерпан.

Приставы покидают дом. Хозяйка, провожая нас, машет руками и шепчет на прощание последние проклятья: «У всех у вас будут гробы. А у тебя, – обращается она ко мне, – самый большой!». «И вам не хворать», — отвечаем мы.

Между двух шикарных машин, стоящих у крыльца другой злостной должницы с той же фамилией Михай (долг за газ – 37 тысяч рублей), меня догоняет уже расплатившийся глава семейства: «Ты такой же толстый, как и я. Мы с тобой договоримся. Давай ты не будешь показывать мою жену без юбки по телевизору, – кивает он на мой фотоаппарат, — а она с тебя снимет порчу». На том мы и договорились.

Деньги все-таки нашлись

В цыганском поселке сарафанное радио работает быстро: во всех других домах нас встречали менее крикливо. В основном пытались давить на жалость. Говорили, что никто в Пензе их не хочет принимать на работу. Думают, если цыган – значит вор. Но под страхом расставания с вещами почти все должники деньги находили.

Исключение было только в двух случаях.

В одном доме приставы забрали старенький телевизор и ковер. Хозяйка почти не возмущалась. Сказала только, что во всем виноват ее муж-алкаш и что теперь ее дети будут спать на голом полу.

В другом доме, огромном, но с поломанной, дырявой крышей, где живет цыганский барон, больной пенсионер, приставы составили иск о невозможности взыскания долга (18 тысяч рублей). В его доме просто не нашлось вещей, которые можно было бы изъять.

Скорее всего, деньги у барона будут вычитать из пенсии. Но старик грустил не об этом, а о том, что теперь цыгане из других областей узнают про инцидент в Пензе. Ему стыдно за свою бедность и за поведение своих соплеменников.   

 

Автор: Алексей ПАНИН, фото автора.

Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER