Гласность по-шведски

Редактор газеты «Заречье» Ирина Карабинова, редактор информационной службы телеканала «Экспресс» Дмитрий Инюшкин, начальник областного департамента информационной политики и СМИ Александр Кислов в течение недели проходили обучение в Шведском международном институте повышения  квалификации журналистов F0J0 в Стокгольме. Своими впечатлениями от пребывания в Швеции с нашими читателями делится Александр Кислов.

 

Акт о свободе печати – основной закон страны

Когда СССР боролся за социализм с человеческим лицом, в Швеции его строили. Потом с социализмом мы покончили, стали строить первобытный капитализм, окончательно запутались и отстали от шведов еще больше. Оказывается, и социализм, и капитализм нужно создавать на демократических принципах, главным из которых является гласность.

Свобода слова в Швеции возведена в абсолют. Акт (закон) о свободе слова и печати был принят в 1766 году и до сего времени принципиально не менялся.

— Ой, да флаг вам в руки, — скажет читатель. — Горбачев с Ельциным тоже всем языки развязали, да толку что?

У шведов толк есть.

«Вся публичная власть в Швеции исходит от народа. Шведское народовластие основывается на свободном формировании мнений и всеобщем и равном избирательном праве…»

(Из «Акта о форме правления»).

Иными словами, общественное мнение в этой стране определяет всю политику. И не только. Вообще всю жизнедеятельность страны.

Странно как-то, правда? Не президент, не правительство, не Чубайс и даже не Абрамович. А какое-то общественное мнение.

«Акт о форме правления», говорили нам на лекциях, — это самый главный из основных законов Швеции. А всего их три. Два других основных закона называются «Акт о свободе печати» и «Акт о свободе самовыражения». Основные законы стоят выше всех других, они приоритетны.

Как-то непривычно. В части приоритетов. Хотя мы тоже сегодня свободно самовыражаемся. И тоже имеем свободу печати. Может, не такую, как шведы, но все же. Но общественное мнение, увы, пока решает далеко не все. Порой думаешь, что нет его вовсе, общественного мнения. Есть много-много мнений разных людей, но почему-то не складываются они в единую силу.

Нам выдали по красивому журналу «Стокгольм — город удивительных ощущений». И это чистая правда. Где вы увидите, положим, древнюю бабку на велосипеде, да еще на заснеженной улице? Едва ногами шевелит. Но едет.

В воскресенье ходили по музеям. Кстати сказать, Стокгольм по насыщенности музеями не уступает Парижу. Так вот, шведские старички и старушки, вместо того чтобы сидеть у телевизора, бродят по залам Музея современного искусства, подолгу стоят у полотен Матисса и Дали. Какая воля к жизни, не правда ли? А молодые люди с малыми детьми и без, совсем не думая о пиве и сигаретах, гуляют вокруг Башни Татлина (мы, пензенцы, этим обстоятельством очень гордились), и разгадывают тайный смысл инсталляций Энди Уорхолла.

Кстати, в многочисленных кафе и кофейнях, где вечерами посиживают молодые люди со своими подружками, пиво, сигареты и вообще алкоголь крайне непопулярны. Другое дело кофе, чай, сок.

А вот автобус с пневмоподвеской. Остановился, опустился до уровня тротуара: будьте любезны — все  для вашего удобства. Пожилые, инвалиды, дамы с детскими колясками заходят в салон легко. Двери закрываются, клиренс изменяется до транспортного уровня — поехали.

Собаки без намордников. В Швеции специальный закон приняли: животные, видите ли, испытывают страдания, поэтому намордники запретить. Собаки, разумеется, довольны: благодарно улыбаются встречным, когда хозяева гуляют с ними по улице. Да что собаки! У них там даже зайцы никого не боятся, спокойно бегают по центру Стокгольма. Сами видели возле Музея истории и естествознания. Один неторопливо гулял по заснеженному газону, не очень обращая внимание на прохожих. Другой несся прямо по улице.

На фоне большого европейского города глядеть на это было забавно. И немного грустно. У нас этих обнаглевших косых давно бы расстреляли. Прямо на улице.

Если воспринимать все как есть — можно свихнуться. Слишком резкий перепад — от нашей действительности к шведской. Ну скажите, можно ли современному русскому серьезно относиться к исповеди некой депутатши риксдага (парламента) страны, чье фото занимает всю первую полосу свежего номера ежедневной «Дагенс нюхетер»? «Простите меня, люди!» — взывает эта дама и кается, что позволила себе немного выпить на приеме и села за руль автомобиля.

— А сама выступала за воздержание от алкоголя, — сказала наш руководитель проекта и переводчица Вероника с укором.

Был третий день учебы, и мы с коллегами уже научились воспринимать эти вещи с юмором.

— Двуличная какая, — иронически заметил Дмитрий Инюшкин с ТВ «Экспресс».

— Смотреть противно, — добавила редактор «Заречья» Ирина Карабинова.

В шведской редакции

Разговор происходил в роскошном холле издательского дома, где расположены редакции двух крупнейших газет, упомянутой «Дагенс нюхетер» и «Экспрессен». Два сотрудника последней — брутальный, с лысым черепом Тобиас и здоровенный румяный Петер — провели нас мимо дивного кафе, где журналисты обедают и встречаются со своими контактерами, в зал.

Тобиас в редакции отвечает за персонал, и основное время своей лекции он посвятил социальным гарантиям журналистов. Средняя зарплата начинающего репортера — 27 тысяч крон (по нынешнему курсу — около 3,5 тысячи долларов). У главного редактора — 150 тысяч, журналист с именем получает 60 — 80 тысяч. Зарплата и прочие выплаты, а также социальные гарантии,  определяются коллективным договором местной профсоюзной ячейки с работодателем. Такой порядок един для всей Швеции, здесь очень высока роль профсоюзов.

— Работодатели обязаны найти согласие с профсоюзами, — сказал Тобиас. — Это записано в законе. Иначе дело может дойти до суда и забастовок.

Без достаточно серьезных причин уволить человека в Швеции тоже практически невозможно. При реструктуризации «Экспрессен» хозяева газеты прибегали к подкупу сокращаемых сотрудников, предлагая за добровольное увольнение серьезные деньги. Тем, кому до пенсии оставалось 2 — 5 лет (пенсионный возраст в Швеции для мужчин и женщин один — 65 лет), предлагали выплатить единовременно компенсацию в размере 75% от пятилетнего заработка, а молодым — полную зарплату за 2 года вперед.

Так поступают повсеместно, с профсоюзами спорить — себе в убыток.

— Журналист, как и любой другой гражданин Швеции, может получить интересующий его официальный документ любого государственного или муниципального органа в течение 24 часов, — огорошил нас Петер. — Даже материалы уголовного дела, если следствие закончено. (Заметьте: не суд, а только следствие, суд еще впереди). Все прозрачно и публично. Мы всегда можем узнать суммы расходов бюджета и даже сколько, к примеру, выпито и съедено на официальном приеме в правительстве.

Круто. У нас за иным чиновником набегаешься, пока получишь скудную информацию. Дай запрос, жди целый месяц. Какая тут оперативность? Кстати, когда были в главном полицейском управлении Швеции, нам сказали, что фраза «Не комментируется», так популярная во всем мире, для шведских полицейских под запретом. Они обязаны общаться с прессой и отвечать на любые вопросы.

Министр с номером

Петер с улыбкой подошел к доске и написал мелом десять цифр.

— Это личный идентификационный номер нашего премьер-министра Йорана Перссона, — сообщил он. — В нем закодированы все основные сведения об этом человеке: дата рождения, где учился, сколько раз и на ком женился, совершал ли преступления, какие доходы и счета в банке, есть ли долги, является ли членом совета директоров какой-то фирмы…

— Такие номера присвоены всем гражданам Швеции, — продолжал Петер. — Любой гражданин, обратившись в налоговый орган, может без промедления узнать номер интересующего его человека и получить исчерпывающие сведения о нем.

М-да. Это, пожалуй, уже слишком. Несмотря на суровые условия природы, располагающие к взвешенности и холодности ума, здесь явно увлеклись своей гласностью.

— А преступники не пользуются этими номерами, чтобы вычислить богатую жертву? — в один голос спросили мы.

— Бывает. Американцы в связи с этим отказались от личных номеров. Но для нас это подходит: Швеция входит в число самых некоррумпированных стран.

Может, потому и входит, что здесь каждый, как в стеклянной комнате?

Суровые правила

этики

При встречах в ведущих газетах «Афтонбладет» и «Экспрессен», на лекциях и семинарах мирового светила журналистики Арне Рюта — бывшего главреда «Дагенс Нюхетер», а ныне профессора института медиа и коммуникаций в Осло, тренингах политтехнолога Поля Ронге, которого наши дамы признали двойником Алена Делона, на встречах с руководителем семинара Фредриком Нейманом в Союзе журналистов Швеции (кстати, союз у них не только творческий, но и профессиональный, и это очень правильно) — везде нам разжевывали правила этики шведского журналиста, составляющие некую систему саморегуляции СМИ этой страны. По всему выходило, что хлеб у наших северных коллег не такой уж и легкий.

Эрик Фихтелиус, известнейший телевизионный обозреватель, автор книг, поведал нам свою личную историю. Он готовил серию документальных фильмов о Йоране Перссоне и, чтобы «погрузиться» в материал, имел неосторожность пообедать дома у премьера. И даже переночевать. Немедленно пресса страны подняла шум: Фихтелиус продался власти, разве может он после этого дать объективную оценку деятельности премьера? Полгода его публично пороли, наконец руководство канала вызвало к себе и заявило: надо бы уйти, общественное мнение против того, чтобы ты работал на ТВ. Пришлось покинуть любимую работу.

— А вот Сева Богданов говорит: наш журналист и деньги возьмет, и правду напишет, — после паузы вступил в разговор шеф-редактор журнала «Журналист» Виталий Челышев. (В.Л.Богданов — это многолетний и бессменный председатель Союза журналистов России. — А.К.)

Это, понятно, шутка. Брать деньги и у нас неэтично. Однако, прикинули мы, с Фихтелиусом явно лишканули. Он хотел как лучше. Сколько он там съел-выпил у премьера, стоит ли об этом говорить?

Шведы считают — стоит.

«Заказуха» в Швеции исключена, сообщил Арне Рют, чем вызвал немалое оживление в среде русских коллег. Это что же получается, брат-журналист не может срубить за «джинсу» или «слив» пару-другую сотен долларов? Это жестоко.

А вот не может. Много чего не может. Лена Мелин, политический обозреватель газеты «Афтонбладет», ориентированной на социал-демократические ценности (Швецией много лет правят социал-демократы), заявила, что она не ходит на выборы и вообще беспартийная. Иначе ее обвинят в лоббировании интересов своей партии. А она должна быть предельно объективной и отстраненной. Ее задача — писать правду.

— Позвольте, — сказали наши, — а как же вы пропагандируете программы правящей партии?

Лена раскрыла толстую газету на второй полосе:

— Вот место для партии. И ни строчки больше. Все остальное — объективная информация о разных проблемах и аспектах жизни страны. Причем премьера мы критикуем больше, чем любая другая газета. Нам важно быть независимыми. Тогда мы будем влиятельными.

Можно много еще о чем рассказать. В заключение: Швеция сегодня — самая читающая страна в Европе. На 9 миллионов человек населения здесь приходится свыше 4 миллионов экземпляров ежедневных тиражей газет. За что здесь так уважают прессу? Наверно, за правду.

 

 

Автор: Александр Кислов, Стокгольм — Пенза.

Нашли ошибку - выделите текст с ошибкой и нажмите CTRL+ENTER


Популярное